Шрифт:
Неважно. Ты можешь одолеть её. Это твоя лучшая возможность!
Было бы лучше, если бы я знала, где её сын, но голос в моей голове был прав; это был лучший шанс уйти. Я положила руку на кран, но не попыталась повернуть его, чтобы вода текла из насадки для душа.
– Вы можете мне помочь?
– спросила я.
– Что там такое?
– Я не могу включить воду. Что-то заклинило.
– Попробуй другой.
Дерьмо!
Я вошла в следующий душ и попробовала тот же трюк.
– Этот тоже не поворачивается.
– Я использовала его раньше, я знаю, что он нормальный, - сказала старуxа раздражённо.
– Что ж, не могли бы вы мне помочь, пожалуйста? Вы закрутили его очень сильно.
– Я попрошу сына.
– Пока не стоит его беспокоить, - сказала я, пытаясь вести себя спокойно.
– Вы закрутили его - скорее всего, вы сможете его и открыть.
Старуxа подошла ко мне. Я приложила некоторые усилия, чтобы всё выглядело так, как будто я пыталась включить воду.
– Тогда уходи с дороги, - резко сказала она.
Я вышла из душа и впустила её. Я потянулась за полотенцем, висящим на вешалке. Я вложила противоположные концы полотенца в обе руки и с адреналином, разливающимся по моему телу - и её спиной ко мне - я накинула его за её голову и обвила её тощую шею. Я прижала её, извиваясь, к своему телу. Она оттолкнулась, и я споткнулась, ударившись спиной о противоположную стену. Но полотенце я не выпускала. Я прижала его сильно к её шее, пока она продолжала хватать ртом воздух; её руки болтались повсюду. Я потянула сильнее, когда она залезла под полотенце и зажала пальцы между тканью и кожей. Это должно произойти быстрее.
Если она поднимет тревогу, он придёт!
Я развернулась, поворачивая её в процессе, и ударила её об стену. Я повернулась в другую сторону и ударила её об одну из перегородок. Я отпустила полотенце, и она рухнула на пол. Я упала на неё и схватила за голову, ударив ею о твёрдый плиточный пол - не только раз, но снова и снова. Грязный белый кафельный пол. Появились трещины. Брызги крови. Я продолжала бить её головой - точно так же, как её муж когда-то сделал со мной - даже после того, как она перестала бороться со мной.
Я - убийца.
Пришлось убить её. У меня не было выбора.
Всегда есть оправдание.
Мне пришлось.
Также как тебе пришлось убить этого человека на дне рождения?
Они заставили меня сделать это.
Всегда виноват кто-то другой.
Да пошла ты! Я не могу здесь больше оставаться! Я не могу. Я не хочу, чтобы внутри меня был этот ребёнок!
Я в последний раз подняла голову старушки и ударила ею по плитке. Её глаза были открыты, а лоб был сильно разбит, под разорванной плотью виднелся намёк на череп. Она не вернётся. Я встала и повернулась к двери. И замерла.
– МАМ-М-МА?!
# # #
Кристина была рядом с телом старуxи. Её глаза расширились от страха. Эндрю стоял в дверном проёме, преграждая ей выход.
– Мама?
– повторил он.
– Она спит, - сказала Кристина, изо всех сил стараясь сохранять ровный и успокаивающий голос.
В её голове она надеялась, то что она думала ранее, было правильным; он мало понимает в словах и вместо этого ведёт себя в соответствии с услышанным тоном. Если она спокойна, он спокоен. Эндрю кинулся к ней - она попятилась к стене. Он остановился у тела своей мёртвой мамы. Он наклонился и поднял её, поддерживая. Он отпустил, и она рухнула на пол, снова разбив голову.
– Мама?
Он поднял её и попробовал ещё раз. И - снова - она упала на пол.
– Мама?
– Она действительно устала, - сказала Кристина.
– Она скоро проснётся. Всё нормально.
Эндрю упал на колени возле тела матери. На мгновение комнату наполнила тишина, пока он внезапно не закричал. Он наклонился и притянул к себе тело матери, крепко прижимая её к себе. Кристина не двигалась. Ей было всё равно. Она знала, что он понял, что его мать не спит. Реакция доказала это. Он знал, что она мертва, и - когда он взглянул на Кристину - он понял, что она виновата.
– Мне пришлось, - сказала Кристина.
– Она хотела убить ребёнка!
– она похлопала себя по животу.
– Ребёнка? Она хотела его смерти.
– НЕТ!
– крикнул Эндрю.
– Я защищала нашего ребёнка!
– НЕТ!
Он встал во весь рост и снова закричал, от чего Кристина вздрогнула. Она не могла идти дальше. Был один выход из комнаты и он мимо Эндрю.
– Мама!
– снова закричал он.
# # #
Он убьёт меня. Это точно. Я - покойник. Я не могу просто стоять здесь и ждать, пока он подойдёт ко мне. Мне нужно хотя бы попытаться уйти. Он неплохой человек. Он всё равно никому не причинил вреда, кого я видела. Это всегда были другие люди. Это всегда были его мама и папа. Они плохие люди. Он такая же жертва, как и я. Может, он меня отпустит? Может, ему всё равно, что я уйду?