Рогатый знает, что волшебная руда довольно редкая, и горсть стружки может стоить кучу золотых. Но такое оружие действительно будет откликаться на силу мага, хоть и не так хорошо, как предметы, изготовленные Древними.

— Какой-то вельможа заказал себе такой клинок?

— Для генерала Амонакрипа, милорд. У его сына обнаружился талант к магии, поэтому он захотел купить ему подходящее оружие.

— Насколько сильный талант?

— Ниже среднего.

Тифлинг вздыхает, до сих пор находясь в поиске талантливых новобранцев. Искать новых с каждым годом всё труднее.

— Мегал, у тебя ведь есть семья?

— Да, милорд, жена и двое детей. Сын тоже здесь помогает.

— Трибун-Дор скоро могут ждать большие потрясения. Рекомендую подготовиться к возможному бегству.

— Я не побегу, милорд. Мое ремесло для меня всё. Я лучше встану с оружием в руках на защиту города и сына возьму с собой, — кузнец приосанился и гордо улыбнулся.

— Понятно, тогда не буду отвлекать, — задумчивый тифлинг исчезает в доме под звон работы множества кузнецов.

Роща шумит под ветром, что гонит разнообразные запахи трав и цветов с ближайшего поля. Путешественники уже пересекли границу между Норнетом и Трестом Альманди в месте, про которое не всем известно. Взять с собой Жигера было верным решением. Бандит изображает из себя дуболома и тугодума, но это лишь маска.

Все носят те или иные маски. Даже Кошмар не исключение, хотя под его маской есть только хаос и разбитая память. С каждым днем во сне приходит всё больше воспоминаний, словно нарушенная связь нейронов начинает восстанавливаться.

В Юнион Дарке эльфа постоянно пропускали через медикаментозную и телепатическую головомойку, чтобы стирать ненужные воспоминания. И раз это повторялось периодически, значит, командование считало возможным восстановление всех функций мозга.

Примерно то же происходило с ампутированными конечностями. Если бы раз в три дня не вводили блокираторы регенерации в места разреза, то конечности начали бы отрастать. Однако не радость испытывает Одиннадцатый при возвращении памяти. Скорее сильную тревогу, хотя не может объяснить причину тревожности. Всё чаще приходит к выводу, что не хочет знать о своем прошлом.

Кави сидит рядом и роется в мешке в поисках еды. В целях безопасности костров не разжигают, поэтому приготовить горячую еду затруднительно. Но если удастся попасть в Трибун-Дор, то Жигер сможет провести к знакомым, у которых можно будет схорониться.

А вот и сам здоровяк с покрасневшей кожей. И пускай он не похож на Габдула, скрывая мышцы, Кошмар уже посоветовал ему заняться здоровьем.

— Есть проблема, — сразу переходит к делу разведчик. — В столицу пускают только граждан Треста Альманди. То есть я могу войти, но вас не пропустят. Все посты усилены, город словно находится на военном положении.

— Почему? — спрашивает эльф. — Разве они настолько боятся нападения Норнета?

— Я не знаю. Поговорил со стражниками, но те тоже разводят руками. Мол приказ императрицы.

— Я тут помочь не смогу, в Трибун-Доре не было филиала Искателей Мифов, так что… — пожимает плечами Кави. — Я, кстати, так и не поняла, что мы ищем здесь во время войны.

Кошмар смотрит на деревья, не спеша давать ответ. Он не рассказал об истинной причине прибытия сюда. Где-то в Трибун Доре по мнению Духа Разума спрятан научно-военный комплекс, что занимался второстепенными задачами. Однако мощностей там было достаточно для расшифровки хотя бы части данных.

— Ищем древнюю сокровищницу, — говорит псионик.

Спутники заметно оживились, но их воображение явно нарисовало не те картины, которые будут ждать в реальности. Нынешняя цивилизация просто уже не может осознать всю ценность суперкомпьютеров и хранящихся в них данных. С помощью этого можно реально восстановить технический прогресс как тебе нужно. Было бы желание…

— Кстати, почему на Акалире так много разных рас? — спрашивает эльф у Духа Разума.

— Здесь и до войны против Юнион Дарка проживало множество космических рас. Им, конечно, пришлось соблюдать правила Сакрамена, но в остальном им жилось намного лучше, чем на подконтрольных Юнион Дарку территориях.

— Ага-ага, — встревает Хаотический Бриз.

— Каков процесс расшифровки данных? — сразу летит следующий вопрос.

— Продолжается, но пока без особых результатов, — передает ИИ меча. — Сакрамен являл собой путь науки и религии. Мы признавали устройство атома и существование дельта-гира, но не поклонялись таким явлениям подобно первобытным людям. Мои создатели искали божественную искру в себе. В своем разуме, в своей душе и теле.

— Что ты хочешь сказать?

— Даже научный текст имел религиозные отсылки, метафоры духа и священные песнопения стойкости духа. Всё это усложняет расшифровку.