Гид перевел приглашение туристам и те согласно закивали головами. Официанты подвинули еще один столик, перенесли приборы, немцы пересели за стол хозяина. Им сразу налили штрафную, почти по полному фужеру водки, и принесли фирменного борща. Туристы ели борщ и весело смотрели на офицерскую компанию. Один из них – пожилой, с солидным пивным животом – немного понимал и даже пытался говорить по-русски, второй, молодой, совсем не знал языка.

– Вот вы с нами воевать хотите? – неожиданно наехал на немцев Старков.

Гид перевел.

– Найн, найн, – замотал головой пожилой немец. – Война это отчень плохо.

Он только что приехал из Петергофа, любовался великолепным парком и фонтанным комплексом и видел послевоенные фотографии – разрушенные дворцы и фонтаны, спиленные деревья. А еще ему рассказали про блокаду и сотни тысяч умерших от голода, но не сдавшихся жителей города.

– А зачем с американцами снюхались? – не унимался Старков.

– Зньюхалис. Что такое Зньюхалис? – спросил немец.

– Ну, значит, договорились, базы военные у себя разместили.

– Они нас защищают, – растерянно ответил немец.

– От кого – от нас, от русских?

– Найн, – замотал головой немец, – от Иран, Корея, от террорист.

– Так давайте мы вас будем защищать, – серьезно предложил старпом. – Вы знаете, какое у нас сейчас оружие есть? Самое лучшее в мире! А наш министр обороны – орел!

– Я-я-я, – кивал головой немец. Он не совсем понимал, что ему говорят, но в этот момент ему нравилось все: и борщ, и русская водка, и он не хотел перечить этому большому громогласному офицеру.

– У нас нефть есть и газ. А у вас оборудование. Машины. Я сам на Фольксвагене езжу. Хорошая машина. Вместе мы – сила.

– Я-я, – кивал головой немец. – Фольсваген – гут!

– Вот и я говорю, у вас гут и у нас гут, а вместе будет – вери гут.

– Я-я, – кивал турист. – Отчень-отчень гут.

– У нас императоры всегда на немках женились, – развивал свою мысль старпом. – Петр Первый взял немку в жены и был счастлив. А Екатерина Вторая вообще принцесса Цербер…, тьфу, ну эта, Цербстская. Кстати, лучшая в мировой истории императрица. Ни одна пушка в Европе не могла выстрелить без ее разрешения. Я вот что думаю. Надо нашему президенту принцессу у вас подыскать. Ему же одному тяжело. Он же президент великой державы. Представляешь, ответственность какая. А посоветоваться не с кем, и на жизнь пожаловаться некому. А что? Он у нас парень спортивный. Не пьет, не курит, и немецкий знает. Вот и породнимся, – громогласно подвел итог Старков и обнял немца за плечи.

Переводчик с хохотом перевел слова старпома.

– Я…Я…Я – кивали головами немцы, ошалевшие от такого неожиданного геополитического предложения.

– Только нам красивую надо, – продолжал Старков. – А то у нас в Эрмитаже есть портрет вашей принцессы. Какая-то Габсбургская. Носатая, тощая. Смотришь и думаешь – ну разве что обнять и плакать. Я знаю, что у вас в Германии красивые тоже есть, так вы там не жадничайте.

– Га-га-га, – захохотал пожилой, смешно тряся своим большим пивным животом.

– Обнат и плакат. Я-я. Обнат и плакат…

– Он согласен, самую красивую выберет, – махнул рукой уже подвыпивший гид.

– Вот и славно, – с улыбкой произнес старпом. – Свадьбу всем миром сыграем. На государственном уровне. А за вами и остальная Европа к нам потянется. Итальянцы, испанцы, греки всякие. Англия, конечно, против будет, они Россию не любят. Но в Лондоне уже на четверть наш народ. Бывшие олигархи давно домой просятся. Если надо, мы там быстро пятую колонну организуем. Вот и будем дружно единой Европой жить.

Он налил по полной рюмке и торжественно сказал:

– За союз между двумя великими странами, Россией и Германией. И пусть америкосы нам завидуют!

Через час под руководством усатого старпома Старкова немецкие туристы уже вместе с гидом пели «Катюшу». Пожилой немец старательно выводил каждое слово, молодой тоже открывал рот и улыбался.

– Хорошо поют, – улыбаясь, сказал командиру Акуленко. – Хорошие, видно, люди, а ведь Германия тоже член НАТО. Пора политикам как-то договариваться.

Увидев, что на них обратили внимание, туристы прекратили петь. Пивной немец достал большой толстый кошелек.

– Сколько надо денег? – спросил он на ломанном русском.

– Ничего не надо, – сказал Акуленко. – Вы гости. Рашен презент. Это вам не Америка. Это Россия!

Немец удивленно убрал кошелек.

Он встал и начал что-то быстро говорить по-немецки и вручать всем свои визитки.

– Вальтер. Вальтер Крюгер, а это мой сын – Генрих, – говорил он, походил к каждому и пожимал руку.