Нервничать заставило другое. Между машинами, на капотах, под колёсами, на обочине – везде валялось множество истерзанных тел. Некоторые из них представляли собой такое зрелище, что Максим тут же приказал детям не высовываться и сесть на пол. Не стоит лишний раз демонстрировать мелюзге такую картину. «Газель», пофыркивая, медленно катила между автомобилями, кое-где съезжая с асфальта, чтобы обойти сплошной затор.

Вслед движущемуся автомобилю поворачивали головы медлительные мертвяки. Некоторые делали один-два шага навстречу или вслед, но затем останавливались, не в силах продолжать погоню.

Почему мертвяки? Да всё просто. Двое, например, щеголяли без явно не так давно оторванных правых рук. Гадать над этой загадкой Иверневу никак не хотелось, как и интересоваться о причине такой потери у самих несчастных зомби. Вряд ли вопрос оценили бы по достоинству, а любопытного, скорее всего, попытались бы схарчить с большим аппетитом.

Неподалёку от ужасной аварии ползало тулово с обезображенной головой, перемещающее себя только с помощью рук – ноги были искалечены, словно по ним на скорости пронеслись траки танка. С такими повреждениями не живут, если вовремя не оказать очень серьёзной медицинской помощи, да и в этом случае – вероятность летального исхода останется приличной. Зависит от многих факторов.

Максим однажды видел живого, по которому проскочили колёса БТР. Чудом выживший, тот человек остался на всю жизнь тяжёлым инвалидом. Но эти покалеченные зомби двигались. Пусть медленно, но двигались, на помощь не звали и не стонали. Напротив, они явно занимались удовлетворением первой биологической потребности – поиском пищи. И над всем этим стояла тишина, страшная тишина вымершего мира, нарушаемая только плотоядным урчанием.

И всё же Максима привлекло не это. Он внимательно присмотрелся к крыше одной легковушки. На ней в лучах солнца посверкивали края странной вмятины правильной формы. Ивернев чуть сбросил скорость, чтобы понять, не показалось ли ему.

Точно! След лапы чудовищного размера. Вон и крыша сама просела, словно на неё пару центнеров какого груза скинули. Когти вмяли металл так, словно эта машина только что прибыла со съёмок фильма про динозавров.

Ивернев не припоминал ни одного хищника из ныне живущих, который бы обладал такого размера лапой. Еще один след был уже на капоте, потом на следующем авто. А вот и разорванная надвое крыша, причём она выгнулась внутрь, словно кто-то молотил по ней гигантским топором, стараясь развалить надвое. И надо сказать, получилось это у него замечательно.

Вокруг машины были разбросаны свежие кости с остатками плоти на них, повсюду виднелись лужи крови, да так много, словно на шоссе вывезли мини-филиал скотобойни. Кстати, следующей в полукилометре находилась именно она: грузовик со свинофермы перевернулся и пропахал метров двадцать грунта, оставляя за собой крупные борозды. Мертвяки, абсолютно не обращая внимания на льющуюся из тягача и баков соляру, облепили прицеп и копошились в бурых лужах, быстро впитывающихся в землю.

Ужасное зрелище. Максим мысленно похвалил себя за то, что дал команду детям сидеть на полу «Газели» и не выглядывать наружу. Андрей было попытался пару раз вытянуть шею, чтобы увидеть, что происходит за бортом, но Ивернев тут же отчитал его.

При виде скотобойни Ивернев добавил газу, урывками рассматривая мерзкую картину. Вдруг там, в глубине прицепа, сидит эта тварь, которая скачет по машинам, оставляя на них гигантские следы, и разрывает крыши надвое? Что-то ему подсказывало, что дробовик, лежащий у него на коленях, не справится с подобной напастью. Скорость у неведомого «динозавра» была явно большая. Размеры? Да поболе медведя. А у Максима имелись только травматические патроны да мелкая дробь, которая сейчас и была заряжена. И всё равно он снял ствол с предохранителя: нечего упрощать жизнь возможному агрессору.

Статистика говорила сама за себя: чем ближе к городу – тем больше было обращённых; и ни одного нормального, такого, как Ивернев с детьми. Хотя, судя по происходящему вокруг, они либо сбежали, либо стали жертвами превратившихся мертвяков. А ещё горизонт очень смущал Максима. Дело в том, что по спидометру он должен был уже давно быть на окраине родного города, но постройки виднелись вдалеке, и кое-каких характерных строений Ивернев просто-напросто не видел!

Не было длинной высокой телевышки. Кстати, вон и провода свисали оборванные на линии. Теперь становилось понятно, почему на заправке не было сигнала и на обычном телефоне. Не было в поле зрения и больших труб хлебозавода. Да и корпуса его раньше всегда были видны издали, а тут – какой-то многоэтажный массив, которого сроду не было в этой части родного города Максима. Ивернев совершенно точно помнил: ничего похожего в его городке не строили в последнее время.

«Газель» выехала на возвышенность, и Ивернев наконец-то увидел вдали знакомый населённый пункт: прилегающее к городу село, которое находилось сразу за мостом через небольшую реку, окаймлявшую пригород. Сливающиеся в единую массу остроносые многочисленные крыши коттеджей виднелись где-то очень далеко справа.

Максим, недолго думая, свернул именно туда. Во-первых, сейчас должна была пойти старая и разбитая дорога, по которой редко ездят, а значит, и мертвяков там должно быть меньше. Во-вторых, там жил кое-кто из давних хороших друзей Ивернева, а у них можно было разжиться кое-чем очень нужным. Да и если с другом всё хорошо – это была бы большая удача. Вдвоём – оно ж намного проще.