Словно волна огня прошла по спине, и стиснувшая зубы девушка так и не смогла нащупать силы. Она не могла сосредоточиться. Из-за того, что места недавних укусов-поцелуев горели, ей казалось, что Ранхаш везде. Везде его руки, губы, зубы и совершенно бесстыжий язык.

Худоба Майяри была заметна больше всего именно на спине: выступающие позвонки, крыльями выпирающие лопатки, борозды проступающих рёбер и трогательно-хрупкие тазовые косточки. Ранхаш поцеловал их все с особой нежностью, лаская и согревая тёплым дыханием. И только после этого с предвкушением опустился к ягодицам.

– Я тебя возненавижу, если ты не… ах! – Майяри потрясённо заморгала, когда её игриво укусили за ягодицу.

– Тебе понравится, – уверенно пообещал Ранхаш.

Он ласково смял упругие полушария, слегка развёл их и подался вперёд, прикасаясь языком к влажному порозовевшему естеству девушки. Та дёрнулась как ошпаренная и попыталась уползти.

– Что ты там делаешь? – в ошеломлённом голосе звучал испуг.

Обхватив её колени, чтобы не уползала, Ранхаш опять коснулся языком розоватого искушения, и сдавленно зашипевшая Майяри судорожно вцепилась пальцами в покрывало.

– Это же не язык? Ранхаш?

Оборотень прижался к ней губами и медленно скользнул языком внутрь. Майяри судорожно выдохнула и вытянулась стрункой, смотря перед собой широко раскрытыми пустыми глазами.

– Не целуй там… – почти беззвучно шептала девушка. – Неправильно… Ты не поцеловал мои уши… Поцелуй их… пожалуйста…

Ранхаш отстранился, перевернул Майяри и, удобно устроившись между её ног, опёрся на локти по обе стороны её плеч.

– Уши? – задумчиво протянул он, смотря на раскрасневшуюся девушку. – Поцеловать? Покажи мне их.

Майяри закрыла повлажневшие глаза и повернула голову набок. Щёку обожгло горячее дыхание, и на мочке сомкнулись зубы. Мужчина немного подался вверх, прижимаясь к её животу торсом, и она почувствовала, как между ног, раздвигая чувствительные стенки, начала проникать горячая плоть.

В паху словно узел завязался.

– Не напрягайся так, – жарко прошептал Ранхаш, – иначе я остановлюсь и опять начну целовать.

Но Майяри его уже не слышала. С тихим стоном она приподняла бёдра навстречу. Вроде бы было больно. Она не могла понять точно. Болезненный зуд просто мерк на фоне испепеляющего возбуждения. Ранхаш довёл её до такого состояния, что она не чувствовала ничего, кроме возбуждения. И сознание хваталось за любые проблески наслаждения, упиваясь ими.

Зажмурившись, Майяри сжалась там. Почему-то это было так приятно. И шипение Ранхаша тоже было приятным. Слепо ткнувшись ему в шею, девушка зубами впилась в его плечо и, обхватив руками, потянула в свои объятия. Плоть скользнула глубже, и Майяри тихо-тихо застонала. Мышцы внизу живота сжимались так сильно и разносили по телу такое удовольствие, что пальцы на ногах поджимались, от стоп к коленям поднималось тепло и появлялось странное, ускользающее ощущение, что сейчас, совсем скоро эта мука закончится.

Ранхаш едва держал себя в руках, чувствуя, как вокруг его плоти сжимаются упругие горячие стенки. Он подвёл Майяри к грани, надеясь, что за жаждой удовольствия боль будет не так заметна. Она дрожала, сокращалась там, внутри, и лихорадочно гладила его спину ладонями. Ей нужно совсем немного, чтобы сорваться. Ещё чуть-чуть…

Он отстранился и вновь качнулся вперёд, наполняя её.

– Ай…подожди… – Майяри потрясённо распахнула рот.

Низ живота скрутило. Ещё одно сильное движение внутри, острое и яркое, до всхлипа. Ещё одно, сильнее, чуть жёстче, до тесного столкновения бёдер. Задрожали колени. Толчок, и дыхание перехватило, пальцы судорожно сжались. Глубокое движение внутрь, тихий задавленный мужской стон. И несколько быстрых, глубоких проникновений, последнее из которых скрутило низ живота такой судорогой удовольствия, что Майяри, вскрикнув, выгнулась и задрожала под тесно прижавшимся к ней хареном. Свет померк перед глазами, от коленей по бёдрам хлынуло тепло, и Майяри дёрнулась, невольно пытаясь отстраниться. Зашипевший Ранхаш вцепился в её бёдра, удерживая на месте, и девушка выгнулась под ним дугой, что есть сил прижимаясь животом к его торсу. Тугие мышцы лона с такой силой сократились вокруг его плоти, что он едва удержался от позорно быстрого излияния.

Майяри с шумом задышала, откидываясь на постель и разводя шире сомкнувшиеся на бёдрах харена колени. Внизу живота продолжало пульсировать затухающее удовольствие, напряжение отпустило и всё тело обмякло. В совершенно пустой голове мелькнула лишь одна мысль: ради такого можно вытерпеть и большую муку.

– Уже всё?

Она повернула голову на хрипло звучащий голос и замерла под потемневшим взглядом тяжело дышащего харена.

– У меня получилось? – по напряжённым губам скользнула тонкая, немного насмешливая улыбка.

– Да… – потрясённая Майяри и не предполагала, что приятная, но изощрённая мука закончится такой ошеломительной вспышкой удовольствия. И не заметила, что мстительный харен сказал ей её же слова.

Ранхаш склонился ниже и проникновенно прошептал:

– А я ещё нет.

И вновь толкнулся в неё.

Майяри охнула. Удовольствие и возбуждение пока ещё гуляли по телу, и внизу живота всё было очень чувствительным. Теперь движения не сворачивались внутри, не стягивались готовым взорваться удовольствием, а просто разливались по телу приятной волной. И ей это нравилось, ей это очень нравилось.