— Будет сделано, суда…. Э-э-э. Будет сделано!

Ну вот теперь можно и к святому отцу поехать.

Карета остановилась уже у знакомого угловатого здания. В отличии от моей предыдущей поездки, сегодня здесь присутствовал народ — оказывается я попал то ли на утреню, то ли на какой-то небольшой церковный праздник, а потому мне пришлось постоять в очереди. Когда же наконец я смог проникнуть внутрь, то пошел не в общую залу, а прямиком двинул к покоям Иннокентиям, в которых встречался с ним в прошлый раз. Вот знакомый коридорчик, а вот и…

— Сюда нельзя, сударь. — дорогу мне перегородили две крепких фигуры в сутанах.

— Чего это? — удивился я.

— Его святейшество занят важным лечебным экспериментом.

— Долго?

— Не имеем понятия.

— Вон лавочка, подожди. — хитрым голосом произнес Локи.

— Чего-то темнишь.

— Ага.

Я пожал плечами и уселся у стены. Интересно, и как же местный Господь будет продвигать Иннокентия по карьерной лестнице? Такие дела быстро не делаются.

— А вот так!

Я не успел ему ответить. Двери покоев Иннокентия открылись и в коридор выскочил возбужденный священник.

— Получилось! Получилось!

— Неужто пенициллин открыл?

— Угу! Господь за базар ответил.

Меж тем священник наконец-то обратил на меня внимание и замер с открытым ртом. В его глазах были и радость, и недоумение, и ошеломление.

— Здравствуйте, отец Иннокентий. Вы на меня больше не сердитесь? — я поднялся и двинулся к нему.

— Родной мой! — он обнял меня и заплакал. — Да я святой образ с твоим портретом велю изготовить! Молиться буду на тебя ежедневно!

Образ? У меня перехватило дыхание. А это неплохо. Ведь все будущие боги начинали с малого?

— Пойдем, пойдем! — Иннокентий легонько потянул меня внутрь своей комнаты.

Я проследовал за ним. Внутри его опочивальни произошли небольшие изменения. Столик и стулья, за которыми мы сидели в прошлый раз, были сдвинуты к противоположной стене, а на их месте располагалась дополнительная кровать. На ней спал незнакомый мне бледный мужчина, лоб которого обильно покрылся испариной. Его руки покоились сверху одеяла. Правая выглядела немного опухшей и имела синюшный цвет, который становился темнее ближе к кончикам пальцев. Я, конечно, не врач, но кажется это признаки гангрены.

Священник аккуратно приподнял его кисть, стараясь не разбудить его и произнес:

— Видишь? Намедни она совсем черной была, думали ампутировать придется. А я как раз по научению твоему с хлебом опыты ставил, и получилось у меня кое-что интересное, что микробов уничтожает нещадно.

— Микробов? — удивился я.

— Их самых! Микробов!

Из уст служителя церкви это звучало необычно. Возможно это проделки моего встроенного переводчика, а Иннокентий имеет ввиду свое понимание причин болезни. Я не стал задавать лишних вопросов. Если они уже открыты в этом мире — хорошо, а нет — то и не стоит мне вмешиваться.

— Маги пару лет назад открыли. Но твое решение не вмешиваться в эту тематику правильное. Просто порадуйся за человека. — предложил бог.

— А я что делаю? Но ты знаешь, похоже статья о Климе временно отменяется. Будем пиарить Иннокентия!

— Попробуй. — как-то неоднозначно ответил Локи.

— О чем задумался, Акакий? — голос священника вывел меня из раздумий.

— Думаю, что миру следует поскорее узнать о вашем открытии.

— Нет! — замотал головой испуганный священник. — Не положено так. Сначала я должен сообщить Главному епископу.

А вот это мне совсем не нравится. И дело тут не в раскрутке моей газеты. Несмотря на то, что вроде как местный бог мне помогает в этом вопросе, я уверен, что он далеко не всесильный. Церковь обязательно попытается на этом открытии заработать — зуб даю! Или, что еще хуже, скрыть его, как, например, свой магический телеграф.

Ну уж нет. Раз мне с этого открытия денег не светит, значит и духовенству тоже. Блин! А у меня же снова есть у кого спросить!

— А я-то все жду, когда ты задашь мне правильный вопрос. — ухмыльнулся Локи.

— Ну и что думаешь? Стоит вмешиваться?

— Тут палка о двух концах. Боги многое могут, но только в отношении истинно верующих. Таких, как Кеша, чтящих законы Святого писания и придерживающихся их — раз, два и обчелся, даже в церкви. Единственный бог, в которого верят практически все и безоговорочно, зовется Золотым тельцом. И у него свои постулаты.