Логан открывает дверь и свистит мне:

— Пошли, чувак.

Наклонившись, я целую Айви, зная, что чтобы ни случилось, в конце концов она будет моей.

— Как ты собираешься сказать обо всём Айви? — спрашивает меня Логан, когда мы идём к лифту в нашем отеле.

— Не буду ничего выдумывать, думаю, что моё лицо скажет ей всё.

Он нажимает кнопку вызова лифта, и я выдыхаю.

— Чёрт, мне нужно выпить, — говорю я, когда мы входим внутрь.

— Нам обоим.

— Ты знаешь, если бы мы привели нашего собственного адвоката, это, вероятно, разрешилось бы в два раза быстрее, — сейчас уже восьмой час; встреча длилась более трёх часов. Слава Богу, девочки остались в номерах, а не сидели там и не ждали нас. Когда двери открываются на двадцать втором этаже, Логан указывает в сторону наших номеров, и говорит:

— Вот твой номер, двадцать два одиннадцать, — когда мы подходим к моей комнате.

— Спасибо тебе за сегодня, — благодарю его я, когда он уже готов уйти.

— Ты можешь угостить меня выпивкой позже, — произносит он из другого конца коридора. Я стучу в дверь гостиничного номера и жду, пока Айви откроет её. Прошло всего несколько секунд, и её сверкающие глаза встречаются с моими. Я вхожу внутрь, и девушка вновь сияет улыбкой от уха до уха от волнения, ожидая, когда я расскажу ей новости. Но я этого не делаю, и моё бесстрастное выражение лица всё меняет. Она хмурит брови, глядя на меня, и спрашивает:

— Что случилось, что произошло?

— Ничего, — отвечаю я, притягивая её к себе и нежно касаясь губами её губ.

— Ничего не случилось или ничего не случилось? — спрашивает она, откидывая голову назад и снова глядя мне в глаза. Я ухмыляюсь, прижимая Айви ещё ближе, и прикасаюсь губами к её шее.

Она отталкивает меня, ведёт себя беспокойно и хватает меня за руку, поднимая сначала правую руку, а затем левую. Когда она находит инкрустированные бриллиантами часы на моём левом запястье, она чуть не даёт мне пощёчину.

— Ты подписал?

Я медленно киваю, наблюдая, как она впитывает новость и как сразу же это приводит её в восторг. Огромная ухмылка расплывается на моём лице.

— Почему ты честно не сказал мне?

— Я просто дурачусь. Кроме того, мне нужно было убедиться, что ты не сбежишь от меня в горы.

— Господи Иисусе, Крейн, ты такой осёл, — она хлопает меня по груди, и я хватаю её за запястья, её глаза расширяются, это происходит каждый раз, стоит мне взять всё в свои руки. Смотрю на свои часы за сто тысяч, они поблёскивают на свету. Я даже не искал контракта на сто тысяч. Я просто хотел получить достаточно денег для жизни, но ACM — это не шутка — они на вершине и дали мне гораздо больше, чем я ожидал.

— Ну, я же твой засранец, — я снимаю часы и надеваю их на её запястье.

— Так и есть, — говорит она, улыбаясь, и кладёт руки мне на грудь, глядя на бриллиантовый «Ролекс». Я отпускаю её запястья, и она просит: — Расскажи мне все подробности.

— Все? — спрашиваю я.

— Да, особенно самые важные.

— Ммм, мой первый бой состоится через два месяца.

— Против кого?

— Какой-нибудь новичок, должно быть, будет лёгкий поединок из того, что знает о парне Логан.

— Где он пройдёт?

— Они сказали, что в Торонто, так что тебе лучше подготовить свой паспорт, — она поднимает брови, глядя на меня, ей нравятся путешествовать. — Логан останется моим главным тренером, я буду драться в спортзале Итана, и, если я захочу, ACM может устроить меня в один из своих клубов, чтобы попробовать потренироваться с их борцами. Но я сказал им, что прямо сейчас не хочу переезжать, но у них нет своих спортклубов в Нью-Йорке.

— Вау, похоже, ты получил всё, что хотел.

— Да, я имею в виду, что деньги изменят нашу жизнь, и с такими мелочами, как одежда и покупкой необходимой формы для боёв, впредь меня не будет волновать.

— Так сколько ты получил?

— Полмиллиона грёбаных подписных бонусов, детка, плюс я буду получать пятьдесят тысяч за каждый бой до начала. За победы тоже буду получать бонусы, — глаза Айви блестят от слёз, когда она слышит эту новость.

— Я так горжусь тобой, — произносит она.

— Спасибо, и самый настоящий бонус в том, что, похоже, с Ронни всё будет в порядке. Сегодня он начал двигать пальцами ног, и к его ногам возвращается чувствительность.

— Слава Богу, — она крепко обнимает меня.