Всхлипнув ещё пару раз, я послушно поднялась с кровати и направилась в ванную комнату. Лишь стоя у порога, я осознала сказанные Димой слова и растерянно спросила хакера:

– У тебя есть девушка?

– Думал, есть, пока она не заявила, что мы всего лишь друзья, с радостью прыгнув в объятия к Липатову, – проворчал Немов, отводя от меня взгляд.

– Дима, я…

– Пять минут до такси, – он не дал мне сказать. – Ты едешь со мной или остаёшься?

– Еду, – решительно ответила я, бегом побежав в душ.

В машине мы ехали в полной тишине; Дима сидел отрешённо, не желая больше выяснять отношения. А я никак не могла найти слов, чтобы всё ему объяснить. Он считал меня своей девушкой, при этом ни разу за четыре месяца даже не поцеловал. Как такое возможно?

Такси остановилось у входа в здание аэропорта имени королевы Беатрикс. Без каких-либо просьб Немов взял мой чемодан и донёс до стойки регистрации.

– А что, в прошлый раз было трудно помочь с багажом? – решила нарушить гнетущее молчание я, когда мы сели в самолёт рейса Аруба — Майами.

– Нет, не трудно, – пожал плечами парень. – Просто побоялся, что если пройду у тебя на поводу, то в следующий раз ты надумаешь везти с собой весь шкаф.

– Что, опять потащишь меня на очередной саммит, где придётся прилюдно взламывать системы? – обречённо вздохнула я, не желая больше участвовать в подобных мероприятиях.

– Хотел потащить тебя посмотреть со мной мир, – недовольно отозвался Немов, – но для этого нужно было заработать денег, продав программу.

Не зная, что сказать, я просто взяла его за руку. Дима впился в меня внимательным взглядом изумрудных глаз и сжал мою ладонь. Счастье, бесконечное счастье обожгло руку, разбегаясь по телу. Я лишний раз боялась вздохнуть, чтобы не разрушить это внезапное прекрасное чувство. Так мы и просидели, держась за руки, пока самолёт набирал высоту. Как только табло «пристегните ремни» погасло, Дима с волнением в голосе спросил:

– Я дал слово твоему отцу, что наша поездка будет носить исключительно деловой характер. Но командировка закончилась, а в запасе у нас осталось ещё двое суток. Как приземлимся в Москве, поедем ко мне?

Мне показалось, что в салоне самолёта закончился воздух; сердце, сделав в груди кульбит, поскакало галопом. Я смотрела на Диму и не могла сказать ни слова. Провести с ним вдвоём два дня, раньше я об этом могла лишь мечтать, вот только сейчас в душе шевельнулся непонятный страх. Чего я испугалась? Его или того странного чувства, что разгоралось внизу живота?

– Чёрт, я не подумал, как это двусмысленно звучит, – через минуту спохватился Дима, краснея. – Я не это имел в виду. Мы просто закажем пиццу и посмотрим фильмы… У меня диван на кухне стоит, я могу спать там… Не то чтобы я не хотел… но если ты не хочешь, то я…

Обрывки последних фраз он произнёс на одном дыхании, затем нервно провёл ладонью по короткому ёжику тёмных волос и едва слышно обругал сам себя. Под бешеный стук сердца в груди я неотрывно смотрела на хакера, стараясь справиться с охватившим меня волнением. Дима ждал ответа, но почему-то вместо согласия на его предложение, у меня вырвался нервный смешок.

– Рад, что смог позабавить, – обиделся Немов, отворачиваясь к иллюминатору.

Меня словно бросили в ледяную прорубь после сауны. В панике я искала слова, чтобы объяснить Диме свою реакцию, но мозг парализовало от нахлынувших чувств. А вдруг он больше не предложит поехать к нему? Вдруг я упустила свой единственный шанс быть с ним вместе? Боясь сделать очередную глупость, я просто молча опустила голову Немову на плечо.

– У нас ещё тринадцать часов полёта из США впереди, обещай, что подумаешь, – вполголоса сказал Дима, прижимаясь щекой к моей макушке.

– Обещаю, – также тихо отозвалась я, хотя ответ уже знала заранее.

Самолёт мягко приземлился в Майями, где нас ждала пересадка в Москву. В транзитной зоне опять пришлось идти на паспортный контроль и досмотр, которые Дима с лёгкостью прошёл и остановился, ожидая меня за рамками металлоискателей. Офицер, что проверял мои документы, удивительно долго смотрел в экран компьютера, сверля меня непроницаемым взглядом. Через пару минут к нему подошёл второй таможенник, он внимательно посмотрел на меня, затем на экран компьютера и попросил пройти с ним для досмотра багажа. Совершенно не понимая, что происходит, я проследовала за офицером к ленте, на которой лежал мой чемодан. Не успела я удивиться, ведь багаж у транзитных пассажиров не проходит дополнительный досмотр, а доставляется из одного самолёта в другой, как грузная афроамериканка приказала мне открыть чемодан. Я раскрыла молнию и представила на обозрение содержимое багажа.

Афроамериканка бесцеремонно начала копаться в бессистемно наваленных и скомканных вещах. Дима не стал утруждаться, собирая мою одежду, он просто скинул её в чемодан, высыпав сверху содержимое косметички. Я мысленно обругала Немова за такое пренебрежение к моему имуществу, решив высказать претензии, как только закончится досмотр. Тем временем под надзором офицера женщина прощупала каждую мою кофту и брюки, залезла во все карманы чемодана и перешла к досмотру дамской сумки. На ленту высыпались расчёска, помада, зеркало, предметы личной гигиены. Ничего криминального в багаже не было, но созерцание содержимого моих сумок, выставленное напоказ, заставило меня покраснеть. Не знаю, что именно пытались найти служащие аэропорта, но после проведённой проверки афроамериканка приказала сложить вещи на место и проследовать за ней для личного досмотра.