Стихшая вибрация сообщила об окончании полета. Ним убрал страховочную дугу и грубо вышвырнул меня из кресла.

— Давай шевелись — сказал он, толкнув меня в сторону опускающейся аппарели.

Нас встречали. У аппарели стояли трое. Коренастый мужик в темно-синем комбинезоне с коротким ежиком седых волос и массивной челюстью как у боксера тяжеловеса. Серые стальные глаза выдавали в нем умудренного жизнью ветерана не один раз встречавшего смерть лицом к лицу. За его спиной стояли два бойца в броне с закрытыми забралами шлемов.

— Здорово бродяга и кого ты притащил в этот раз — обратился он к моему сопровождающему — убийца, насильник или очередной казнокрад.

— И тебе не хворать Дар. Лови файл и принимай это мясо. Некогда мне с тобой тут разговоры разговаривать — пробурчал Ним.

Взгляд Дара стал отсутствующим, он читал полученный файл.

— Так и что тут у нас. Пиратство, контрабанда, срок пожизненный. Алек Сей возраст 32 года. Гражданство отсутствует. Нейросеть «Пилот — 5 М», уровень интеллекта 146, нейроактивность 100, физические показатели 2. Изученные базы знаний: пилот малых кораблей уровень 3, техник малых кораблей уровень 2. Да не густо — бормоча под нос, озвучил полученную информацию Дар — еще и калека. А рожу то тебе парень кто так пометил?

— Хорошо Ним парня принял, лови премиальные и удачи.

— Так этого меченого в мед блок. Пусть установят имплант и в пилоты, раз уж летать умеет — обратился он к стоявшим за спиной бойцам.

Стоило ему закончить фразу, как на моей карте отобразился кусок внутреннего пространства станции и маркер маршрута. Тычок стальной перчаткой в спину мотивировал к движению в указанном направлении. Пройдя несколько поворотов по обшарпанному коридору с давно выцветшими пластиковыми панелями внутренней отделки вошел в очередной мед блок. Где меня усадили на кушетку и при помощи похожего на пистолет инъектора имплантировали в верхнюю часть шейного отдела позвоночника имплант.

— Свободен — сказал мед техник закончив процедуру и выпроводил меня за дверь.

На рабочем столе нейросети появился значок соединения с инфосетью станции и входящий файл. Открыл документ. В нем содержался распорядок дня и свод правил поведения. Согласно этим правилам запрещалось все кроме выполнения требований станционного искина, за невыполнение и нарушение дисциплины наказание, причем форма наказания не указывалась и это не внушало оптимизма. С учетом моего срока, наказанием могло стать все, что угодно, от карцера до прогулки в космос без скафандра. Распорядок был коротким и состоял из подъема, завтрака, работы по выполнению выданного задания, ужин и отбой. Карта расцвела обозначениями. На ней появились отметки каюта 12/87, столовая, летный ангар и склад. Сейчас по времени станции был ужин, да и мой желудок уже давно намекал, что пора подкрепиться. Сверившись с картой, я отправился в столовую.

Столовая представляла собой квадратное помещение десять на восемь метров с серыми стенами. Вдоль одной из стен были установлены квадратные тумбы пищевых синтезаторов. По всему помещению ровными рядами стояли столы, за которыми сидели люди. Первое что бросилось в глаза, в помещении были женщины. Они занимали три столика и молча ели, не поднимая глаз от тарелок. Стараясь не пялится по сторонам, чтобы не привлекать к себе особого внимания, хотя с моей внешность теперь это трудно, пошел к тумбе ближайшего пищевого аппарата. Синтезатор был древний и больше напоминал кучу хлама, чем работоспособное оборудование. На активированном сенсорном экране меню сиротливо значилась одна позиция. Ткнув в пиктограмму, получил поднос с тарелкой бурой каши и стаканом желтой жидкости. Взяв поднос, оглянулся, выбирая место, где присесть. Все столы в зале были заняты. Но при этом свободных мест хватало. Местная иерархия была видна невооруженным глазом. У стены напротив входа за столом расположился местный пахан в окружении своих шестерок. Огромный чернокожий верзила с гладко выбритым черепом. Хотя какая бритва, местные технологии позволяют удалить волосяной покров раз и навсегда и отрастить вновь, если возникнет желание. Лицо верзилы было украшено цветной анимированной татуировкой. Языки пламени пожирали плоть, периодически оголяя кости черепа. Отвратное зрелище. Справа от него, столы занимали женщины. В центре зала расположились обычные разумные. Откровенных инопланетян я не заметил. Люди как люди, различающиеся лишь цветом кожи от красного до желто-коричневого. У входа расположились местные «обиженные». Грязные и забитые они суетливо поедали кашу.

Определившись, я пошел к столику, за которым сидел в одиночестве колоритный старик. Когда-то могучие плечи еще не утратили былой силы, а его прямую спину не согнула старость. Морщинистое лицо украшала лопатообразная седая борода и короткий ежик белых волос. Правую ногу чуть выше колена заменял протез. Явная самоделка из опорного манипулятора дроида. Треуголку и повязку на глаз получился бы вылитый Джон Сильвер из острова сокровищ.

— Отец разреши присесть?

Старик поднял на меня глаза и в них был немой вопрос.

В попытке избежать культурного непонимания, я пояснил:

— На моей родине принято подобное вежливое обращение с целью отдать дань уважения возрасту и мудрости собеседника.

— Ну садись, коль не шутишь — пробурчал старик и вернулся к своей тарелке давая понять что не расположен к задушевным беседам.

Вопросов было море, информация нужна как воздух. Но приставать с расспросами я не посмел. Не хотелось показаться навязчивым. Молча, уткнулся в свою тарелку. Каша оказалась совершенно безвкусной, но голод утоляла и на том спасибо.

Мое появление в зале не прошло не замеченным. Один из прихлебателей местного пахана уверенной походкой направился ко мне. Не высокого роста краснокожий, с лицом, напоминавшим крысиную морду. Походка дерганая о таких говорят: «идет как на шарнирах». Весь его вид говорил, что передо мной типичный шнырь. Добравшись до нашего столика, он вольготно развалился на стуле и приступил к моей проверке на вшивость.

— Слышь мясо. Тебя чего совсем правилам поведения в приличном обществе не учили — начал он свой монолог противным гнусавым голосом — не подошел, не представился уважаемым людям. Уселся и жрет.