В рубке управления раздался тоненький сигнал тревоги, и корпус корабля на секунду задрожал. Уцелевшие дисплеи сбились с нормального рабочего ритма и, после секундных попыток восстановить работу, отключились. Яркое до этого освещение быстро стало темнеть, и вскоре рубка управления освещалась только огоньками, горевшими на уцелевшей части пульта.

– Босс, нам крышка, – почти спокойно изрек Нейл, не рискуя вылезти из-под стола, служившим ему довольно ненадежным укрытием, – экипаж уничтожен Охотником, пульт поврежден, а сами мы никогда не сумеем его починить, – все это он проговорил скороговоркой, и прежде, чем Саймон успел ему что-то ответить, снова выстрелил.

Охотник, как и раньше, увернулся от луча, а центральная часть пульта управления взлетела на воздух, осыпав их всех расплавленными каплями, в которое превратилась электронная начинка пульта.

На этот раз корабль резко встряхнуло, и он под вои сигнала тревоги вывалился в обычное пространство всего-то в полукилометре от поверхности какой-то планеты. Некоторое время уцелевшие двигатели все еще удерживали его на орбите выхода, но затем они отключились, и корабль быстро стал терять высоту.

– О Боже, – прошептал Нейл, наблюдая расширенными глазами за тем, как на правом обзорном экране приближается и разрастается поверхность неизвестной планеты. – это конец, – хрипло добавил он и со всей силой уперся ногами в стену, цепляясь одновременно руками за единственную ножку кресла, привинченную к полу.

– Саймон, попытайся сделать что-нибудь. Ты же пилот! – крикнул Стэн, который, не обращая внимания на близость удара, возил руками по залитому кровью полу, в надежде отыскать там блок управления Охотником.

– Да что тут сделаешь,– выдавил из себя Саймон, но, тем не менее, подполз к правому крылу пульта управления и вцепился в него руками. – Он же весь разбит! – с раздражением в голосе крикнул он. Стэн ему не ответил, да и что он мог сказать?

Не желая видеть, что будет дальше, он закрыл глаза и приготовился к страшному удару, который неминуемо должен последовать. Пропоров металлическим брюхом полосу километров в двести среди диких джунглей, корабль со скрежетом и треском развалился на части, и рубка управления упала на много дальше от того места, где приземлились обломки грузового отсека. Несколько раз, тяжело перевернувшись, рубка управления свалилась в неглубокое ущелье, похоронив под собой тела людей. И последнее, что запомнил Стэн в этом хаосе, который, казалось, никогда не закончится, это то, как что-то тяжелое свалилось ему на спину, вдавив его лицом в кусок окровавленного человеческого мяса.

Больше всех в минуты крушения повезло Охотнику. Спрятав под толстую кожу два глаза и оставив на спине только один, он прожег в стене дыру и исчез: решив, видно, что на корабле, где столько бесполезного мяса, делать ему больше нечего.

Пошевелив пальцами правой руки, Стэн судорожно сжал что-то мягкое и, не открывая глаз, попытался определить, что это. Зачем он это делал он и сам не знал. Но определить ему все равно не удалось, и он медленно открыл глаза. Прямо перед своим носом он увидел пол рубки, весь в пятнах крови и трещину, которая начиналась у его лица и тянулась куда- то в сторону. Сквозь трещину пробивался в дневной свет, и при желании можно было разглядеть серые камни и что-то зеленое, которое вполне могло сойти за траву.

Некоторое время Стэн тупо разглядывал это что-то, затем пошевелил ногами и, убедившись, что они его слушают, попытался подняться. После некоторых усилий ему это удалось, и он сел, оперившись спиной о прохладную стену.

В голове у него страшно шумело, и Стэну трудно было сосредоточиться на том, что он перед собой видит. Но, в конце концов, это ему удалось сделать, и он сообразил, что смотрит на ногу Неила, с которой слетел ботинок. Видимо, именно ее он сжимал все это время. Помотав головой, Стэн встал на четвереньки и медленно пополз к Нейлу. Он был мертв. Это Стэн определил с первого взгляда. Чем-то тяжелым во время крушения Неилу проломило череп, и сделано это было таким образом, что вместо лица зияла окровавленная яма. Если бы ни его светлые волосы, то Стэн вряд ли бы определил он это или Саймон. Воспоминание о боссе заставило его покинуть Нейла, которому уже ничем нельзя было помочь, и продолжил свой путь на четвереньках по перекошенному от страшного удара полу рубки управления.

После всего случившегося, Стэн никак уже не реагировал на лужи крови и куски плоти, которые валялись в самых разных местах. Когда он с трудом вытащил помятое тело Саймона, то совсем не удивился и не испугался, увидев у того на животе рваную рану, из которой вывалились внутренности и валялись вокруг хрипевшего и харкающего кровью Саймона.

Какое-то мгновенье Стэн тупо смотрел на его продырявленный желудок, затем отполз в сторону и отыскал оружие капитана. Один выстрел в голову Саймона прекратил его мучения, и Стэн остался один. Еще не осознавая этого и того, что с ними со всеми произошло, он с излучателем в руке подполз к разбитой двери и минуты через две выбрался из-под обломков. Шатаясь, он поднялся на дрожавшие в коленях ноги, осмотрелся по сторонам.

Часть корабля, в которой находилась рубка управления, лежала в ущелье и представляла собой жалкое зрелище. Но Стэна сейчас это не интересовало. Все еще туго соображая, он влез на обломок корпуса и лег на спину, раскинув руки в стороны. Светившее ярко солнце проделало уже больше половины своего пути по безоблачному небу, и Стэн, спустя некоторое время, пришел к выводу, что с момента аварии прошла целая ночь, и все это время он был без сознания. Мысль эта не вызвала у него никаких чувств, и он медленно погладил нагретый солнцем металл. В подобном трансе он пролежал больше часа, но когда от неподвижности начала болеть спина, он перевернулся на живот и посмотрел вдоль неровного ущелья, где громоздились покрытые мхом валуны, среди которых повсюду были разбросаны обломки корабля, разбитые приборы, вещи и…несколько неподвижных человеческих тел.