Эйджер остановилась, пристально посмотрев на Игоря, и в ее глазах, отражающих странный свет этих красных ночных фонарей, задумчивость сначала сменилась на легкое беспокойство, беспокойство – на растерянность, а растерянность – на страх.

– Я ничего не помню, – неожиданно прошептала она. – Я знаю, что я живу где-то здесь. Но никак не могу найти свой дом. Я знаю, что я вас знаю, и при этом – очень хорошо, но не знаю – откуда. И вообще, кто вы? Вы – мой муж? Как мы познакомились? Я чувствую – вы знаете больше моего. Ведь знаете же? – она с надеждой посмотрела в глаза Игорю. – Можете мне все объяснить?

Игорь внимательно посмотрел на девушку. Она явно не шутила. Ее глаза с испугом и мольбой смотрели на него.

Может, она все-таки очень сильно простудилась в тот раз, под дождем? И у нее – лихорадка, жар?– с жалостью подумал он. – Осень все-таки. И горячая ванна не помогла.

– Конечно, я вам все объясню, – как можно мягче заверил он, решив, что сейчас ей нужно больше пить и спать. – Но стоять посередине коридора – не очень удобно. Давайте пройдем в одно место. Мы там на ночлег расположились.

Она вдруг насторожилась.

– Вас много? – спросила Эйджер, убирая руки с плеча Игоря и отходя на полшага. – Кто вы? И что вам от меня надо?

Игорь откровенно растерялся.

– Отвечайте же наконец! – требовательно произнесла она. Глаза ее заблестели от влаги.

– Не бойтесь! Мы – мирная компания! – поспешил успокоить он. – Там еще мальчик и девушка. Они, наверное, сейчас уже спят. И еще – камин, горячий чай, еда, удобная кровать. Пойдемте?

Девушка неуверенно посмотрела на Игоря. Он решительно взял ее под локоток.

– Хорошо, я вам верю, – кивнула она. – Пойдемте. Только вы мне все объясните. Вы обещали.

– Конечно, – поторопился заверить он ее. – Что смогу – расскажу.

Он снова обнял ее за талию и повел к машине по темным, плохо освещенным коридорам.

Она покорно шла рядом, ни о чем больше не спрашивая.

Ни один данзак им по дороге не попался.

Игорь остановил машину, выключил двигатель – фары тут же погасли. Эйджер, придерживая край платья, чтобы оно не сползало вниз с коленок (сиденья у этой машины все-таки были низко посажены), внимательно посмотрела на ближайшие двери, потом, вопросительно, на Игоря. Он ступил на ковер. Обошел машину. Подал руку девушке. Она протянула ему свои пальчики и почему-то смутилась, выходя. Он подвел ее к двери. Тихо постучал. Немного подождал, снова поднял руку, собираясь постучать сильнее, но в этот момент дверь приоткрылась.

Охотница сонно скользнула по Игорю и Эйджер.

– Нашел все-таки, – пробормотала она, возвращаясь к кровати.

При виде совершенно обнаженной девушки, причем, нисколько не стесняющейся своей наготы, Эйджер вдруг сильно покраснела, замешкавшись в дверях.

Игорь приглашающе протянул руку и она, помедлив пару секунд, переступила порог и снова замерла.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась она, в то время как Игорь тщательно запирал за ними двери.

– И вам того же, – буркнула Охотница, закутавшись с головой в одеяло и мгновенно засыпая.

Огонь в камине все еще горел, окрашивая полутемную комнату в красные тона.

Эйджер замерла на пороге, с любопытной настороженностью оглядывая помещение.

Игорь приложил палец к губам, показав глазами в сторону мальчика.

– Спит, – прошептал он, наклоняясь к самой щеке девушки, чтобы было совсем уж понятно, и чуть ли не касаясь губами ее нежной кожи. – Пройдемте к камину.

Она кивнула и, стараясь неслышно ступать, осторожно прошла вслед за Игорем.

Остановилась в нерешительности.

Тихо-тихо, чтобы не разбудить спящих, Игорь подбросил дрова и принялся высматривать, во что можно налить гостье чай. Увидел, что Эйджер так и стоит по середине комнаты, указал ей на кресло. Она вежливо кивнула и, аккуратно придерживая свое полупрозрачное платьице, присела на краешек.

Не найдя свободной чашки – а в шкаф он лезть почему-то побоялся – Игорь сполоснул свою. Налил кипяток, добавил заварки.

– Вам сколько сахара? – прошептал он.

Она посмотрела на чашку в его руке.

– Это мне? – вежливо переспросила она.

– Вам.

– Спасибо, – поблагодарила она, несмело протянув руку.

Чашка была горячей, за бок взять ее было невозможно, и поэтому он, чтобы не обжечь гостью, просто поставил чашку на журнальный столик возле Эйджер. После чего, подумав, заодно пододвинул ей сахарницу и чайную ложку.

Она снова вежливо кивнула, благодаря за заботу. Подняла чашку, осторожно поднесла к губам, придерживая ворот платья.

– Смородиновый? – удивилась она.