Вот только на существующих гоблинов они походили весьма отдалённо, причем сравнение было явно не в сторону первых. Эти гоблины отличались, как породистый пёс отличается от обычной дворняги. И если те недотёпы, которых я недавно видел в стойбище, выглядели, как должно выглядеть гоблинам в моём понимании, то эти даже ростом были намного выше.

Поджарые фигуры, мускулистые руки и отсутствие кривизны ног, делали их отдалённо похожими на людей. И если бы не зелёный цвет кожи и торчащие уши, которые выдавали в них нечеловеческую расу, то в темноте их можно запросто спутать с хуманами.

Похоже, что я вижу перед собой предков гоблинской расы.

Вот один из надсмотрщиков взмахнул рукой, а через секунду донёсся щелчок хлыста. Одна из замыкающих колонну пар замешкалась, отстав от колонны, что и побудило надсмотрщика задействовать плеть, дабы огреть нарушителя, тормозящего движение второго невольника, имевшего несчастье оказаться в спарке с более слабым.

Со стороны пирамиды раздался протяжный заунывный вой. Видимо, это было что-то вроде гонга, поскольку надсмотрщики принялись подгонять рабов, а звуки хлыстов резко участились.

Определить расу погонщиков я не смог, поскольку песчаные одежды с глубокими капюшонами, в которые были облачены надзиратели, не давали такой возможности. Что-то в их движениях было неправильное, но вот что — я затруднялся сказать.

— Пусть духи благоволят тебе, — внезапно раздавшийся со спины голос, заставил меня в испуге обернуться.

Потрясение было настолько сильным, что я не смог вымолвить ни слова, лишь смотреть на парня, который появился за моей спиной.

Темноволосый парнишка был одет лишь в набедренную повязку да тряпичные обмотки на ступнях. Чумазый, вихрастый, на вид около тринадцати-пятнадцати лет, он и нескрываемым интересом наблюдал за мной, не делая никаких попыток приблизиться.

— Ты кто? — осторожно поинтересовался, внутренне собравшись. Не знаю, что это за тварь, но обычные парни не могут ходить по другим планам и возникать из воздуха. Нужно держать ухо востро.

— Не знаю, — пожал плечами парень. — Наверное, у меня нет имени. А ты кто? — с любопытством спросил он.

— Зови меня Белый, — памятуя о предупреждении шамана не называть имени, я решил назвать своё прозвище.

— Белый? — покатал слово на языке черноволосый. — Нет, — он неожиданно рассмеялся. — Ты не Белый. Но вранья я не чувствую… Странно. Значит, Белый, — утвердительно повторил он. — А ты хитрец, — погрозил он пальцем. — Хорошо. Белый, значит Белый.

«Я Белый Шредингера», — так и хотелось ляпнуть мне, но я сдержался. Ни к чему это.

— Их всегда так загоняют, — внезапно кивнул он мне за спину. — Каждую секунду, с тех пор, как они проиграли змеелюдам.

— Гоблины? Змеелюдам?

— Это не гоблины, — отмахнулся парнишка. — Это хобгоблины. Гоблины ещё не живут.

— А в чём разница? — вопрос повис в воздухе, но парень будто и не заметил его, продолжая меня пристально разглядывать, отчего мне стало неуютно. Уж слишком пронзительным был взгляд. — Кто такие змеелюды? — попытался я нарушить неловкую паузу.

— Смотри, — кивнул он на пирамиду. — Внимательно смотри.

Не выпуская из поля зрение нежданного собеседника, бросил взгляд на колонну, которая вновь появилась на том же самом месте, хотя я мог поклясться, что она полностью втянулась в прожорливое нутро пирамиды, после чего ворота закрылись.

Вновь с пугающей точностью повторился сначала первый удар кнута, а потом слышанный мной звук, похожий на орган, а вереница рабов, навскидку насчитывающая более двухсот особей, снова оказалась в пирамиде.

— Они так всегда ходят? — вздрогнул я от собственного голоса. Мне почему-то стало весьма неуютно.

— Всегда, — кивнул парнишка. — Были и будут. Здесь всё так.

Странное место, странный собеседник, странные события… Всё странное.

Может я вообще сейчас лежу в отрубе в хижине гоблинского шамана, а всё, что происходит, привиделось мне, уместившись в две секунды, перед тем как я «отъехал»? Не зря же нет инвентаря, «системок», умений и оружия…

Но, раз «шиза» цветёт буйным цветом, почему бы ей и не подыграть?

— Так кто такие змеелюди?

Мой вопрос удивил паренька.

— Ты шутишь?

Прежде, чем я успел что-то ответить, он непостижимым образом оказался почти вплотную ко мне и крепко схватил меня за руку. На миг, я ощутил, будто шагаю сквозь портал. То же чувство невесомости, потери в пространстве и замедлившееся время.

— Не трогай меня! — громыхнув, мой голос отразился от каменных стен, затерявшись где-то под сводом, а я вырвал свою руку из цепкого захвата мальчишки. — Какого…? — слова застряли в глотке, когда я понял, где мы очутились.