– Вы вторично нарушили закон, установив жучки в моей квартире.

– Жучки тут не причём. Помогла ваша Люси. По закону роботы обязаны сообщать полиции любые сведения, необходимые для расследования преступлений.

– О каких преступлениях вы говорите?

– Вы укрыли опасного преступника, согласились с его взглядами, высказали недоверие правительству и недовольство существующим строем. Это потянет на высшую меру наказания. Скоро, впрочем, узнаем, что вы заслужили. Все материалы я передам в Судейскую систему. Она работает очень оперативно. Раньше судьи вершили правосудие месяцами. Теперь искусственный интеллект быстро и объективно выполняет эту работу.

– А как же моя защита? Я смогу нанять адвоката?

– Самойлов, вы что с Луны свалились? Судебный искусственный интеллект выполняет функции судьи, прокурора и адвоката. Он использует материалы следствия, информацию, собранную многочисленными следящими и контролирующими средствами, свод законов и базу прецедентов. Рассмотрение дела занимает у него десять минут. Вам придётся немного подождать.

Следователь вышел, оставив меня одного. Бесконечно долгие десять минут истекли, но никто не появился. Я стал нервничать, предчувствуя что-то ужасное. Высшая мера наказания, что она означает? Раньше по этой статье преступников казнили, сажали на пожизненный срок в тюрьму. А теперь?

Дверь открылась, и появились судебный чиновник в мантии и конвоир.

– Гражданин Самойлов, вы признаны виновным в укрывательстве опасного преступника и сговоре с ним. Вам назначена высшая мера наказания, – чиновник зачитал безобразно краткий и беспредельно наглый приговор.

Конвоир надел мне на руки браслеты и отвёл в камеру временного содержания. Когда дверь закрылась, я огляделся: несколько кроватей, стол, стулья, санузел, небольшое окно, закрытое решёткой, и рядом с ним единственный арестант. Присмотревшись, я узнал его.

– Поль, вас всё-таки арестовали?

– В той стране невозможно уйти от всевидящего ока системы контроля лояльности. Как жалко, что вы пострадали из-за меня. Приговор зачитали?

– Да, получил высшую меру наказания.

– Собрат по несчастью.

– Что же теперь будет с нами? Высшая мера – это что-то ужасное?

– Не бойтесь. Лишать жизни и гноить в тюрьме не станут. Подобные жестокие наказания остались в прошлом. Им на смену пришло изощрённое и, по мнению законодателей, гуманное, экономически целесообразное наказание: психика преступника подвергается коррекции, в результате которой злостный нарушитель закона превращается в послушного, исполнительного и лояльного к властям гражданина.

– Я кое-что слышал о работах по психической обработке населения. Мой отец отказался в них участвовать, а некоторые учёные, более рациональные и беспринципные, согласились.

– А мне довелось присутствовать на заседании в министерстве безопасности, где рассматривалась программа «Лояльность». Она предусматривала проведение исследований по целенаправленному воздействию на психику человека и создание специальных средств подержания лояльности. Куратором программы назначен советник президента Куртис.

– И что было сделано?

– Результаты мне не известны. Куртис – опытный организатор и жёсткий руководитель, облечённый широкими полномочиями. Думаю, что он сделает всё, чего от него ждут. Президент заинтересован в эффективных и недорогих средствах поддержания лояльности граждан.

– Поль, как вы думаете, что будет с человеком после вмешательства в его психику?

– Появится новая личность с изменённым сознанием, которая будет воспринимать окружающую действительность по-иному и руководствоваться другими правилами поведения.

– Наши личности уничтожат, а на их основе создадут новые, готовые исполнять все приказы действующей власти?

– Да, так и будет.

– Такое наказание страшнее пожизненного заключения.

– Вы правы, ничего хорошего нас не ждёт. Утешает лишь одно: больно не будет.

– Долго нас будут держать в этой камере?

– Я здесь неделю. Охранники обращаются с арестантами хорошо: вкусно кормят, позволяют смотреть фильмы и передачи, одобренные цензурой. Единственный недостаток – обязательный распорядок дня, включающий подъём, умывание, завтрак, зарядку, обед, ужин, свободное время, сон. Здесь заботятся о здоровье будущих идеальных граждан. Я предпочёл бы остаться в этой камере подольше.

Незаметно пролетали дни курортно-тюремной жизни. Поначалу я нервничал, а потом успокоился, глядя на своего хладнокровного соседа. Идиллию нарушил охранник, однажды утром явившийся в камеру.

– Граждане преступники, ваше пребывание в камере временного содержания закончилось, – заявил он. – Надеюсь, что претензий к качеству обслуживания нет.

– С таким тюремным сервисом я столкнулся впервые. Могу оставить благодарственную запись в книге отзывов, – пошутил Поль.

– Обойдёмся без записи. Теперь попрошу протянуть ваши руки, – мы выполнили команду, и охранник защёлкнул на руках браслеты.