– Как же ты можешь быть не вовремя, если связался со мной заранее? – усмехнулась девушка продолжая тянуть гостя всё дальше.

Наконец очередные высокие створки дверей разъехались и открыли уютную гостиную с удобным диваном-уголком и невысоким столиком заставленным закуской. На диване восседал Чирик, широко улыбался и свободной рукой обнимал свою супругу Джаю. В другой руке у него был графин с тёмной янтарной жидкостью. В углу комнаты стояли автоясли с младенцем, над которым склонился андроид. Ясли на подвижной «ноге» слегка раскачивались, а похожий на человека робот бережно пеленал ребёнка напевая весёлую песенку на языке сауров. Раскачивание колыбели андроиду совсем не мешало, он двигался с ней в такт. В момент когда Клим и Шакти вошли в комнату андроид допел одну песенку и начал другую, теперь на русском.

– По синему морю, к зелёной земле, плыву я на белом своём корабле, – голос андроида звучал точно как в мультфильме.

– Ну наконец-то, – слегка заплетающимся языком выдал Чирик. – Тебя только за смертью посылать, братан.

– Вообще-то меня не уведомили, что тут застолье, а то бы я поспешил, братан, – Клим кивнул Чирику и чуть поклонился его жене. – Светлого дня, Джая.

– Светлого дня, Клим, – улыбнулась та заметно прищурившись. – Присаживайся.

– А по какому поводу праздник?

– Раскрытие глаз, – сказала Джая, Клим недоуменно перевёл взгляд на Чирика.

– Крестины, – пояснил тот.

– А…

– Ты типа крёстным обещал быть. Помнишь?

– Конечно помню, но…

– Православного храма мы не нашли, а потому решили провести обряд по смешанному типу. Нашему и сауров.

– Ясно. Я всегда готов, братан. Чё надо делать?

– Ничего особенного, – Чирик продолжил разливать по рюмкам напиток. – Наши обычаи ты и так знаешь, а вот сауры просто накуриваются ланорвой в узком кругу. Чисто родители и крёстные. У них крёстных называют «вторые глаза», кстати. И чем сильнее «глаза» накурились, тем лучше будет жизнь у ребёнка.

– Ланорвой? – Клим помог Шакти присесть на диван и только потом уселся рядышком. – Что-то вроде анаши что ли?

– Если бы, – поморщился Чирик. – Ланорва это перетёртые в труху панцири каких-то ядовитых ракообразных. Приход от неё специфический, скажем так, и не идёт ни в какое сравнение с приходом от анаши. А на вкус вообще легче скурить старую покрышку от гавновоза, простите мой французский. Горло пухнет, язык сохнет, глаза выкатываются…

– Ну не так уж всё плохо, – вставила Джая ущипнув мужа за бок.

– Не так, – согласно закивал Чирик, но вдруг выпучил глаза и запричитал. – Всё ещё хуже, братан. Был я тут на одном «раскрытии глаз». Знал бы чем закончится, ни за что не согласился бы.

– Твоего согласия никто не спрашивал, любимый, – слегка сварливо сказала Джая. – Это была наша обязанность как родственников и…

Чтобы не перебивать любимую слишком нагло, Чирик просто склонился к ней и нежно чмокнул в нижнюю губу. Джая умолкла сама.

– Короче, мы решили взять от обоих обрядов самое лучшее. Убираем православный храм и ланорву. Оставляем мощное застолье и море алкоголя. Как тебе такой набор, братан?

– Лучшие крестины на свете, братан, – хмыкнул Клим.

– Тогда тебе штрафная за опоздание, – Чирик подвинул пилоту большой стакан наполненный до краёв.

– Вообще-то, я не виноват в опоздании, но спорить не буду. Прощай здоровье, – Клим отсалютовал стаканом в сторону автояслей. – Светлой жизни… эээ…

– Савитри, – подсказал Чирик.

– Светлой и долгой жизни принцессе Савитри, – закончил Клим и выдохнув вылил в себя содержимое стакана. Это оказался вполне себе отличный коньяк.

– Вообще-то, Джая сначала не хотела брать тебя «вторым глазом», – начал рассказывать Чирик пока Клим закусывал.

– Что так?

– Ну ты же постоянно подыхаешь, братан. Заваливаешь в гости и заявляешь: «Парни, я умираю, нужна помощь». Через полгода опять та же история. Кому нужен такой «второй глаз»?

– Виноват, – с набитым ртом кивнул Клим. – Ишправлюсь.

– Потом я говорю ей: «Милая, глянь на этого прохвоста, он умирает, умирает, но так и не умер. По-моему этого парня вообще ничто не способно угробить, он, блин, будет жить вечно».

– Вот щас в самую точку, братан.

Постепенно алкоголь оказывал всё большее действие, беседа плавно перетекла в воспоминания о кадетской жизни и дружеские подначивания. Однако напиваться «в хлам» никто не собирался, скоро каждый из присутствующих подымал свою рюмку только чтобы слегка пригубить. Так веселье поддерживалось, но не переходило в неконтролируемую пьянку.

Поэтому Клим всё прекрасно осознавал и запомнил: и как провожали Чирика с Джаей, и как уединились с Шакти на чашку кофе, и страстные поцелуи, и объятия, и гибкую обнажённую фигуру прижавшуюся к груди, и сногсшибательный секс.