А вот вторая причина… Её трудно объяснить. Где-то там, в глубине своих чувств, я понимал, что НЕ ДОЛЖЕН ОТСЮДА УХОДИТЬ, что просто НЕ ИМЕЮ ПРАВА так просто покинуть это МЕСТО. Я чувствовал, что обязан раскрыть тайну, может быть, своей судьбы, а, может быть, и ВСЕГО ОСТАЛЬНОГО. Я должен был понять что-то такое, что скрыто от нашего обычного мира, о чём мы только смутно догадываемся, но боимся сами себе в этом признаться. И, почему-то, в эти мгновения, мне даже смерть не показалась такой уж слишком страшной, я как-то даже перестал её бояться и приготовился ко всему. Мне даже как-то любопытно стало, что же со мной будет происходить, когда я начну замерзать. Такие вот странные мысли втемяшились в мою башку. (Игорь улыбнулся).

Я сидел на этом пеньке довольно долго. Уже наступили сумерки. Постепенно озноб прошёл… всё моё тело сковало. Я чувствовал, что уже с громадным трудом могу пошевелить рукой или ногой. Голова моя сжалась в плечи и стала, словно, чугунная. Я закрыл глаза, сон стал постепенно обступать меня. Только ты не думай, что я потерял сознание, я всё прекрасно ощущал… я, всего лишь… решил отдохнуть. Мои мысли были чёткие. Вот чуть- чуть отдохну, наберусь сил… встану и пойду. Я всё-таки ещё не совсем замёрз. У меня ещё есть время, во мне ещё есть энергетическая сила… ещё не поздно встать и уйти… ещё не поздно. И вдруг откуда-то сверху я услышал, как эхо отозвалось на мои мысли… – «ПОЗДНО!!! ПОЗДНО!!!»

А затем я увидел, что какие-то странные существа, в каких-то цилиндрических шлемах, приближаются ко мне. Но, понимаешь, Жека, я понимал, что это никакие не инопланетяне, что это всё-таки жители Земли. Эти существа окружали меня. Сколько их было? Может быть, десять, может быть, двадцать, я не уловил. В руках некоторые из них держали (я не сразу разглядел) остро отточенные ножи, другие – какие-то продолговатые лопаты. Но, знаешь, я их совсем не испугался. Мне было просто любопытно, что же они со мной сделают? Неужели принесут в жертву? Но, понимаешь, как я сказал, страха смерти абсолютно не было, как будто я уже умер. Самое интересное, что и могильных крестов вокруг себя, я почему-то больше не видел.

В самые первые минуты, я не мог разобрать, на кого похожи эти существа. Шлемы загораживали их лица. У меня даже закралось сомнение, люди это вообще или роботы? Хотя, повторяю, в том, что они земляне я абсолютно не сомневался. То есть, даже если это роботы, то они сделаны на нашей Земле, а не где-то в космосе. Наконец, ближайшее ко мне существо уставилось на меня, и под его шлемом я успел заметить немного приплюснутый сизоватый нос, тонкие сероватые губы и усталые грустные, даже какие-то поблекшие карие выпученные глаза с красноватыми белками. Если это всё-таки был человек, то создавалось впечатление, что он только что был освобождён из концлагеря в котором провёл долгие годы – настолько измученным был весь его вид.

Это существо вперило в меня свои осоловелые выпученные зрачки и пробормотало, видимо, обращаясь ко всем остальным.

«Смотрите, оказывается он живой. Уходим».

Второе существо, стоявшее неподалёку, ему ответило. «Он не может быть живым. Он здесь просидел почти три тысячи лет. Ты разве не видишь, это обычная мумия».

Здесь довольно неожиданно раздался громовой голос уже третьего существа, подходившего сзади.

«Что за ерунду городишь. Мумифицировали в Древнем Египте. А этот из СССР ХХ века. Это прекрасно видно по его облику и одежде. А тогда только две мумии советских вождей было изготовлено – Владимира и Иосифа, и то Иосифа почти сразу перезахоронили в обычной могиле».

«Ты имеешь в виду Владимира Крестителя?» – спросило первое существо.

«Нет, дорогой мой невежда. Владимир Святой или Владимир Креститель, принявший на Руси христианство, был Киевским князем, и жил он на целую тысячу лет раньше. И никто его не мумифицировал. А Владимир – Советский Вождь, был безбожником, беспощадным борцом со всякой религией, считая её вредным пережитком прошлых эпох, настоящим опиумом для народа».

«Ну, ты всегда хорошо знал так называемую советскую эпоху, а я о ней, признаться, почти ничего не знаю» – с явным неудовольствием промямлило первое существо.

«Да ты и другие эпохи не лучше знаешь, поэтому и запутался в двух соснах. А я всегда интересовался именно этим довольно оригинальным и странным периодом» – продолжало «греметь» третье существо и от этого его «грома» у меня в ушах стоял нестерпимый звон. «Репрессии, Великая Победа над Тевтонами, ну а затем кризис и распад».

Здесь вмешалось второе существо. «Да, да. Насколько я помню из обзорного исторического курса древней российской истории, в 1917 году от рождества Христова к власти в России, действительно, пришли интернационалисты, которые мечтали о мировом коммунизме. Но я опять забыл, как первоначально называли себя эти правители. А год распада их государства я так и не запомнил».

«И ты после этого образованным себя считаешь?» – это опять недовольно загремело, третье, как я понял, самое знающее существо. «На раскопки вот прилетел. Древнюю российскую цивилизацию раскапывать и изучать, а элементарных вещей не знаешь. Большевиками они себя называли. А государство их большевистско-коммунистическое – Советский Союз – распалось в 1991 году от рождества Христова. И просуществовало-то оно всего около семидесяти лет».

Здесь первое, самое незнающее, как я понял, существо, с каким-то испугом спросило: «Если, как ты говоришь, мумии в ту эпоху почти не изготовляли, то откуда она, эта самая мумия, здесь появилась?» Существо указало лопатой в мою сторону.