— Ага. — Высыпал я муку в чашу. — Очень бы хотелось этого избежать и жить мечтами детства. Да вот какая незадача: стоит наладить производство лучшего на свете мороженого, как у тебя его пытаются отнять. Пришлось предпринять немало усилий, чтобы не дать это сделать. Вам смешно, Рауль?

— Немного, месье. И я все-так желал бы услышать ответ на мой вопрос.

— Мы от него гораздо ближе, чем вам кажется. У меня десятки молокозаводов по всей Российской Империи, практически во всех княжествах. И поверьте, я перешагну через кого угодно, лишь бы мне не мешали делать мороженое. Я уже перешагнул… Однако, есть большая проблема, ваша светлость, граф де Марет. — Я продолжал готовить, размешивая и просеивая, смешивая и взбивая найденным среди посуды венчиком.

Рутинный труд добавлял спокойствия в голос, а история обретала вполне бытовой — сродни окружающей нас обстановке — характер.

— Какая проблема?

— Я хочу, чтобы каждый ребенок мог позволить себе мое мороженое. Самое лучшее в мире, самое вкусное. А мир в империи построен так, что у семей иногда нет денег на хлеб. Я хочу переделать эту систему.

— Вы? Вы же из герцогов ДеЛара! Вы плоть от плоти этой системы!

— Я ДеЛара, — кивнул в ответ, формируя из ингредиентов будущий вид готового блюда. — А еще княжич Юсупов, княжич Борецкий, названный брат Шуйских, зять Императора, сеньор его первого министра. Вы представляете, какая у меня власть?

— Вы всегда будете действовать в интересах своего класса, месье. — Уверенно говорил де Клари. — Займитесь благотворительностью и не паясничайте.

— Какого класса?

— Социального класса! Вы — представитель высшей аристократии! И что бы вы мне не говорили, никогда ни вы, ни вам подобные не станут разрушать строй для себя и своих детей! Пока вас не поднимут на штыки солдаты и рабочие!

— Мой социальный класс — тиран. — Включил я духовку. — И мне плевать на интересы высшей аристократии. Как и на их строй. И вы мне, безусловно, поможете.

— Чем же? — Уже с осторожностью уточнил Рауль.

— Тем, что в любом случае станете делать. Вы будете агитировать этих молодых и отчаянных молодых ребят и девчонок. Рассказывать им про справедливость, равенство и братство. Я вам это разрешаю. Более того, я прикрою вас от тех, кто станет задавать ненужные вопросы.

— Зачем вам это?

— Зачем человеку нужны сторонники? — Положил я будущий торт в духовку. — И где найти их тирану? Только создать самому.

— Это — опасный путь. — Без улыбок, с некой отрешенностью произнес Рауль. — Как только вас заметят… А вас и ваше движение рано или поздно заметят. Ваше имя станут смешивать с грязью. Будут совершаться теракты и похищения людей, а потом в полицию станут звонить анонимы и утверждать, что вы взяли ответственность за произошедшее. Вам станут подкидывать оружие и запрещенную литературу, а потом, решив все свои проблемы за ваш счет, законопатят на восемь лет.

— Тяжело быть графом Де Марет. — Сочувственно вздохнул я. — Показать вам, как легко быть герцогом ДеЛара?

Я вытащил противень с пропекшейся выпечкой, приятно пахнущей ванилью и какао. И влил в него весь свой запас Силы — до стекающего вниз металла под ним, до неяркого свечения стола, на котором он стоял, до вставших дыбом волос Рауля, закрывшегося собственной защитой и щитом из отданного авансом кольца.

В общем, Рауль пообещал подумать, и на негнущихся ногах покинул помещение кухни.

Тут же примчалась Елизавета, потребовала объяснений всплеску силы, а получив их — потребовала кусочек торта на пробу.

— Максим. — ложечкой соскребала она остатки с белой керамики.

Будто там что-то еще оставалось.

— М-м? — С подозрением отслеживал я ее взгляды, направленные на оставшийся торт.

— Мой дедушка нас поженил. Я теперь твоя законная супруга. Но я понимаю, что бракосочетание без твоего присутствия — может выглядеть оскорбительным для тебя. И готова развестись хоть сейчас — достаточно одного твоего слова! Однако, хочу отметить, что данный торт был испечен тобой в период нашего замужества, поэтому я законно требую свою половину.

— А ну кыш отсюда! — Отодвинул я блюдо с тортом, на который имел планы еще и на завтрашний день.

— Одумайся! Давай разведемся, пока не стало поздно! — Потянулась принцесса руками через стол.

— Рауль! Рауль, за что я тебе плачу!!!

Нет, ну кот — безусловно полезнее! Его хотя бы можно было дать на руки девушке, и пусть себе гладит его, пока я ем.

— Ах так! Смотри, не пожалей о своем решении! — Резко встала Елизавета из-за стола, приосанилась и покинула кухню.

Следом из любопытства заглянул Йохан, внимательно принюхался, но благоразумно остался у входа.

— Вам не следует огорчаться, ваше сиятельство. Я слышал крики, но Ее высочество выходили мне на встречу крайне довольными!

— Женское коварство, — нахмурился я. — Вот что бы ты выбрал, Йохан? Быть голодным и холостым, либо женатым и сытым.

— Я женатый и голодный, ваше сиятельство.

— Оставлю вам кусочек, — сочувствуя чужой трагедии, решил я.

Завернул оставшееся в чистое полотенце и унес в свой номер на верхнем этаже. В правом крыле посапывал князь Давыдов, в соседней комнате притворялся спящим Рауль. Казалось, все спокойно — но торт я все-таки перепрятал под кровать и заснул не сразу — мерещилась принцесса, подкрадывающаяся ближе и ближе…