Мы с Ленчиком дружно заржали. Был в моей биографии такой постыдный факт. Когда приехали первого января по вызову к бабуле-сердечнице, ее не совсем трезвый сосед вцепился в меня, как клещ, отказываясь признавать во мне медработника. Тогда дело едва не дошло до вызова полиции.

– Все бы вам поржать с несчастного фельдшера! – Илья демонстративно надул губы. А в карих глазах черти отплясывали ламбаду. – Требую возмещения морального ущерба!

Ленчик поддержал игру:

– Я смеялся громче, мне и платить! Желай!

И так у него это величественно получилось, особенно учитывая, что водитель не отрывал глаз от дороги, что я чуть снова не прыснула со смеху. Удержалась. Но Илюха заметил, и пристал уже лично ко мне:

– Ага-ага! Вижу я, кто больше и громче смеется! Лаки, солнце мое ненаглядное, компенсировать вред тебе!

– А что я? Ленчик вон вину признал, с него и требуй!

Илья напоказ капризно надул губы:

– Вот еще! Если я приглашу на природу Леньку, то, как минимум, его жена устроит мне сцену ревности. А ей нервничать нельзя!

Я хихикнула:

– А как максимум?

– А как максимум, вороны в парке засмеют!

Я мгновенно представила себе, как Ленчик и Илья чинно восседают на скамейке в парке и дружно принимают солнечные ванны, а вокруг них на деревьях расселись покатывающиеся со смеху вороны. Картинка предстала перед глазами настолько яркая и правдоподобная, что я согнулась пополам от смеха. На глазах выступили слезы.

Илья терпеливо переждал приступ моих хохотунчиков и продолжил:

– Во-от! Самой смешно от такой картинки! Поэтому на прогулку в парк со мной пойдешь ты!

Я отчаянно замотала головой, по прежнему давясь смехом, очень уж настроение было хорошее. Но Илья с театрально-зловещей улыбкой закивал:

– Пойдешь-пойдешь, никуда не денешься!

К счастью, в этот момент мы подъехали к подстанции. И я, спасаясь от пикировки с напарником, умчалась сдавать смену.

Вообще, Илья был рослым и весьма симпатичным. Даже темная рыжина волос, ресниц и бровей не портила скульптурные черты его лица. Правда, лишь до тех пор, пока напарник был гладко выбрит. Так как отросшая щетина делала его лицо весьма помятым и неопрятным. Илюха строго следил за этим делом, не допуская безобразия, и безбожно пользовался популярностью у женской половины населения.

Подружек у Ильи хватало всегда. Но ему всегда было мало. И, по-видимому, напарник не терял надежды вскружить голову и мне. С самого первого дня моего появления на подстанции он засыпал меня комплиментами, постоянно куда-то звал, угощал вкусняшками. С ним дежурства были какими угодно, только не спокойными. Вот только я чувствовала от этой феерии одну усталость и всеми силами избегала приглашений и откровенных разговоров.

Сегодняшний день не стал исключением. Сдав смену и переодевшись, я торопливо шла по коридору, от души надеясь разминуться с Илюхой. Или хотя бы вовремя изобрести достойную отмазку. 

Правду говорят старые люди: спешка хороша только при ловле блох. Повернув за угол к выходу, я со всей дури впечаталась в чью-то твердую грудь, чувствительно приложившись лбом о чужой подбородок. Мой оппонент сдавлено застонал. Рядом охнула Лиза, наш старший диспетчер:

– Ой, мамочки! Лаки, ты цела?

Чьи-то сильные руки осторожно взяли меня за плечи и отстранили. Потирая пострадавшее место, я подняла виноватый взгляд:

– Прошу пр…

Слова застряли у меня в горле. Я смотрела прямо в серые внимательные глаза Руслана Славского.

Что называется, немая сцена. Я, раскрыв от удивления рот, смотрю на своего спасенного спасителя. Руслан, не отрываясь, смотрит на меня. А рядом мнется Лиза, переводя непонимающий взгляд с меня на парня:

– Лаки, Рус, вы что, знакомы?

До меня не сразу дошло, что Лиза не просто обращается к парню по имени, но и сократила его. Зато, когда дошло, самое умное на что я оказалась способна, это:

– А?

– Нет, Лаки, я понимаю, что ты не могла забыть лицо Руслана. Но ты, Рус...

– Так вот кому я обязан жизнью. – взгляд парня стал задумчивым – Лаки, значит… Наверное, это судьба.

Тут уже рот разинула не только Лиза, но и я. Но Лиза опомнилась быстрее:

– Ни фига не понимаю! Рус, ты можешь изъясняться понятнее? Как-то не вовремя из тебя полезло наследие матери-филолога! А вообще, идемте-ка ко мне в кабинет, поговорим.

И Лиза, схватив нас обоих за руки, потянула к себе в каморку, громко именуемую кабинетом.

Я было уперлась каблуками в пол, протестуя против произвола старшего диспетчера. Но заметила в боковом коридоре недовольное лицо Ильи и резко передумала сопротивляться.