Вспомнилось как тщетно искал тропу, чтобы выбраться к реке. Готов согласиться со сплетнями.

– Уважаемый Аку, – вздохнул я. – Говорят много и не всегда врут. Мой товарищ, который мог бы путешествовать, погиб в сражении с тварями. Мне остаётся полагаться только на собственные ноги…

Староста задумался.

– Вам нужно в город? – спросил он наконец.

– Мне нужно в Коллегию, – твёрдо ответил я.

А что? Хорошая цель. Если кто меня и сможет вернуть домой, так это маги, если они, конечно, и вправду маги, а не самозванцы, как я.

Ответ старосту впечатлил. Он задумчиво покачал головой, явно взвешивая какие-то аргументы.

– Давайте лучше вечером переговорим, – произнёс он, наконец. – Мне всё-таки нужно возвращаться в конюшню и… Остальные дела.

На том и распрощались. В длинный дом возвращаться не хотелось, решил пройтись по деревне.

А ничего здесь, так чисто. Я думал, будет дерьмо везде, грязь… Но нигде ни одной лепёшки не видно. Оно и понятно, кто же будет ценным удобрением разбрасываться, его ещё можно как топливо использовать, вон в Азии до сих пор кизяком печки топят. Хорошо горит, я сам не видел, ребята рассказывали. Опять же, если с глиной да соломой эти самые лепёшки смешать, натуральный кирпич-саман получается. Говорят, что ещё в Египте из него дома строили. В Египте я не был, но вот дед мой сразу после войны из этого самого самана дом построил, и простоял он лет семьдесят без проблем, только подбеливать надо было. А в Иране древние города из него до сих пор стоят, правда, тут тебе не Иран. Климат пожёстче.

Грязи, в общем, я не увидел, зато обнаружил самых натуральных рабов, в ошейниках с бирками, правда, одетых добротно, чистых и вообще мало чем отличающихся от остальных жителей деревни. Занимались они вполне обычным делом: вкапывали столбы, похоже, под какую-то хозяйственную постройку. Меня увидели, поклонились уважительно так, я кивнул в ответ, мне не жалко. И никакого надсмотрщика с кнутом. А зачем он нужен? Кругом забор, вокруг него лес, в котором миску супа никто не нальёт и крышу над головой просто так не сделаешь, а здесь всё по-честному – работай, копи выкуп. Думаю, тут, конечно, не всё так радужно, вон одни мужики трудятся, женщин не видно. Вспомнилось, что невольницы дороже стоили именно потому, что для плотских радостей больше подходили. Думаю, у таких рабынь вариантов выкупиться в разы меньше. Люди здесь вообще, похоже, на месте не сидят, не только рабы вкалывают.

Кстати, дальше длинного дома я не ходил, теперь можно и прогуляться. Деревня по кругу застроена: внешний круг – ограда, за ним общие хозяйственные постройки, конюшня та же… Коров уже видел, или как их тут называют? Гусей оказалась целая прорва, злющие такие, но трусливые. Хозпостройки хоть и не сплошным рядом стоят, но довольно плотно, а за ними третьим рядом уже жилые дома, хотя скорее домики. С размахом современных особняков здесь, видимо, никто не строит – низенькие и довольно маленькие – иначе не натопишься. Наверняка одна-две комнаты всего, не больше. Окна на бойницы похожи больше, двери тоже низенькие.

А вот разброс материалов для строительства удивляет – есть привычные по сказкам и фотографиям из музея Кижи срубы, их больше, они как-то поприличнее выглядят, а есть каменные хижины, чуть ли не землянки, низкие – едва ли на метр от земли, приземистые с плоскими крышами, заросшими травой. Их я вчера ещё видел, когда шли, а вот дом, больше похожий на холмик, меня удивил несказанно. Это ж как в таком жить? Я сначала даже подумал, что это погреб или сарай какой-то, но нет – дверь отворилась, из двери старуха выползла древняя, согнутая как коряга. На меня посмотрела внимательно, кивнула, дальше поползла. Я на приветствие ответил, но решил к бабке не приставать с расспросами.

Последний дом на улице по левую руку тоже оказался добротным. Причём построен был настолько отлично от того, что я тут уже увидел, что даже присвистнул про себя. На добротном цоколе из камней, скрепленных то ли глиной, то ли известковым раствором, поставлен сруб с крыльцом, крыша из деревянных плах, поверху дёрн проложен, к дому прирублены клети для скота – слышно, как там возятся, разве что куры по улице гуляют.

– Вот так сумасшедший… – пробормотал я. – Всем бы так…

Ни Льёта, ни его отца… Как там его… Йорг, кажется. Может, ушли? Поднялся на крыльцо, постучал. Никто не открывает. Ладно. Не очень-то и хотелось, пока. Позже зайду.

В кузницу я так и не попал, да и не совсем представляю, что бы я там делал. Свернул по тропинке ко вторым воротам, ведущим к берегу. Пройти, правда, не удалось – здесь тоже нёс службу дедок с копьём, который посмотрел без всякого почтения и отвернулся.

До вечера так и слонялся. Походил ещё немного по деревне, но, когда деревня состоит из семи домов и одной улицы, прогулка быстро надоедает, да и выглядит странно. Вернулся в длинный дом как раз к обеду. Интересно, как долго меня будут кормить бесплатно? Конечно, магам здесь почёт и уважение, но не похоже, чтобы продукты доставлялись из магазина, всё своим трудом. Ладно, разберёмся, долго здесь я в любом случае не останусь.

Ждать вечера не пришлось. Староста тоже пришёл к обеду, да не один, а с широкоплечим парнем в шерстяной рубахе. Представил его как Барди. Охотник, значит.

За обедом и поговорили. Правда, выяснить удалось немного. Ни о каком капище охотник не знал, да и те места, по словам Барди, слишком близко к Серебряным горам, места там плохие.

– Почему плохие? – спросил я.

Охотник переглянулся со старостой, но всё-таки ответил:

– Горы эти только считаются нашими, а так просто кишат бездушными. На каждом шагу там их крепости. А на закате великаны живут…