– Приду, – пообещал я. – А с отцом твоим поговорить можно?

Напрягся он. Нешуточно так напрягся. Даже лопатой ворочать перестал.

– А что тебе от отца надо?

– Хотел спросить о тех местах, откуда я вышел. Староста говорит, он отлично и эту местность знал, и вообще по миру попутешествовал.

– У старосты язык длинный, – процедил Льёт. – Отцу я не указчик. Захочет говорить – поговорит. Приходи вечером. Сейчас не до разговоров.

М-да… Не вышло душевного разговора. Ну ничего, не очень-то и стремился я сейчас его начинать. Просто удостоверился, что нужные люди на месте.

Больше интересует, что прошлым вечером происходило. Хорошо бы на конюшню сходить, да… Боюсь, может вызвать подозрения – вчера ведьма коняшек исцелила, а сегодня маг заявляется с инспекцией о состоянии. Я бы насторожился.

О чём там ведьма говорила? Что-то ей староста пообещал. Или кого-то… Не очень понял, но этот кто-то приедет через три недели. Странно, но староста мне вчера говорил, что через три недели сборщик податей приезжает. Через него как раз с лордом можно связаться для отправки письма.

Он что, сборщика ведьме решил отдать? А что она с ним делать будет? Ну не в котле же варить, в самом деле. Или здесь всякое может быть? Надо бы порасспрашивать про ведьму, но тоже аккуратно, а то ляпнешь: «А что, есть ли ведьмы в ваших краях?», и тебя поймут не так. Тем более, как я понял, у местной ведьмы с магами отношения не очень тёплые.

Ещё более странно, что вчерашний визит, похоже, не особо афишировался. Это ещё с чем связано? Ну, вылечила бабка лошадей. Подумаешь, не микстурами лечила, а светящимися призраками. Ну и что? Выходит, местные тоже к ней не особо дружелюбно относятся, но у старосты, судя по общению, отношения с бабкой давние и плодотворные. Вон даже на цены жалуется. Да и сама она что-то говорила о том, что кучу лет уже тут живёт. Так чего же её нужно приводить тайно, предварительно устроив для свидетелей сабантуй, а не днём, со всеми почестями, как заслуженную ведьму области?

И опять не спросишь ни у кого…

Хотя почему «не спросишь»? Я сунул руку в сумку, сразу наткнулся на носки, ругнулся, покопался ещё. Наконец, заветная коробочка оказалась в руках. Уверен, я услышал и понял гораздо больше того, о чём сейчас рассуждаю, может быть, получится с помощью карт распаковать то, что мимо сознания прошло.

В мозг через органы чувств попадает около трёх миллионов бит информации, до сознания доходит не больше ста восьмидесяти бит. Остальное архивируется где-то в недрах головы, и без инструментов никак не вытащишь это наружу.

Карты у меня не игральные, а специально приспособленные для распаковки подсознательных завихрений, на одной колоде изображены лица людей, довольно уродливых, кстати. Зато практически каждый человек может разглядеть в карте какую-нибудь эмоцию, причём именно ту, которая его беспокоит. Когда эмоция отпускает, меняется и выражение лица карты. Такая вот магия, без всяких молний. Вторая колода – всевозможные ситуации, в которых можно оказаться, тут и любовные утехи, и головы отрубленные, и машины с самолётами, и сказочные драконы… На любой вкус, как говорится. В третьей коробочке самые мои любимые, похожие на детские каляки-маляки. Что угодно в них разглядеть можно, любую проблему, если, конечно, она с внутренним миром связана, а не с тем, где зимнюю резину достать.

Картинки меня не раз выручали там, на Земле. А теперь посмотрим, как они здесь сработают. Лишь бы место потише найти, чтобы не отвлекали.

Оказалось, что в деревеньке особо и не спрячешься – кто-то обязательно подойдёт поздороваться, а заодно посмотреть, чего этот пришлый тут затеял. Помыкавшись по углам, в итоге сбежал на берег Пограничной, к лодочным причалам. Благо, сегодня вторые ворота тоже никто не запер.

На берегу оказалось тихо, рыбаки уже давно пришли домой с уловом, а женщины ещё не закончили домашние дела, чтобы стирать или идти за водой. Река здесь разлилась широко. Не Волга, конечно, и даже не Иртыш, но камень на тот берег не добросишь. Течение на равнине стало тише, а сама река помутнела от ила. А вербы здесь оказались совсем земными, я даже удивился – никаких отличий, наверное, весной здесь благодать: всё в серёжках, можно сломать веточку, поставить в воду, и скоро почки на ней станут серыми и мохнатыми, как заячьи лапы.

Устроился за раскидистым кустарником, достал колоду, сосредоточился на намерении узнать, что я пропустил, и потянул карту. Быстро проверил правильность выбора, перевернул и…

Я падал в багровую пустоту, которая с каждым мгновением всё больше наливалась чернотой. Врезался во что-то твёрдое, окружающая реальность покрылась трещинами и рассыпалась на кусочки. Я вывалился в темноту, вскочил на четвереньки, кое-как встал. Огляделся.

Берег реки исчез, как и вообще весь мир. Всё окружающее пространство залила чернота, в которой непонятно как оказались я и… Избушка. Маленький, вросший в землю домик с дерновой крышей и светящимися окнами-щелями. Дверь, похоже, собрана из жердей, обита какими-то шкурами и корой.

Ладно, посмотрим, кто в теремочке живёт.

Подошёл к двери, чувствуя трепет при каждом шаге, – совершенно непонятно, где тут верх, а где низ, только по избушке и ориентируюсь. Хотел уже постучать, но дверь открылась, еле отпрыгнуть успел. Наружу шагнула абсолютно чёрная фигура. Абсолютно? Ну ж нет. Чёрные здесь только доспехи – кольчуга, шлем, кожаные штаны с щитками, тяжёлые сапоги. На поясе такая же воронёная булава… Или палица, в общем, дубина с шипами, а в рукоятке большой красный камень. Но лицо у него оказалось белым, я бы даже сказал, бледным. И глаза белые. Совсем белые, без зрачка.