«Капище Ангброды» она сказала. Капище… Я же тоже появился на капище, так? Рядом с трупом дядьки, у которого были бумаги мага. Совпадение? А восемь трупов?

Опять же… Может быть, это просто моя фантазия разыгралась. Надо бы про этого Ангброду узнать побольше…

Вопросы копятся. Интересно, кто такой вообще был этот белоглазый? Какой-то начальник? Он, похоже, и кровососами может командовать, и этими неведомыми бездушными.

А чего это я всполошился? Задача была какая? Прояснить то, чего я не расслышал в ночном разговоре. Прояснил? Более чем. А то, что у меня голова теперь трещит от непонимания, так это совсем другая ситуация.

Надо успокоиться и составить план действий.

Что мне нужно в первую очередь? Выяснить о ведьме всё, что можно. А потом? Потом понять, что задумал староста и кого он хочет там отдать. И что тогда будет?

Проблемы у меня начнутся. Серьёзные и затяжные. За старосту тут вся деревня. В первый раз меня дубиной не приголубили, в этот раз точно прикопают в лесочке, а может и прикапывать не будут, оставят зверям на радость.

Нужны союзники. Которых, скорее всего, я здесь не найду. А что этот лорд Эгиль? Как он отнесётся к тому, что староста с ведьмой якшается? Думаю, не обрадуется. Но, опять же, староста свой, привычный, сделают ему выговор, с занесением в личное дело. А что будут делать с доносчиком?

Точно не подарками наградят. Ну, а кто поручится, что я не агент-вредитель? Пробрался неизвестно откуда и начал на хороших людей клеветать? Документы чужие, одежда чужая. Поверят мне?

А что делать? Ну, варианта наклёвывается два: либо сидеть здесь тихо, а затем так же тихо отправиться в коллегию магов. Либо собрать доказательства, которые подтвердят, что здесь что-то нечисто.

Теперь следующий вопрос. Зачем мне это нужно? Нет. Серьёзно. Я хочу домой, а не спасать каких-то незнакомых местных граждан. Разберутся и без меня. А если нет? У меня в работе главный принцип – не навредить. Но если останусь в стороне, получается, кто-то пострадает, причём уже из-за меня, потому что я знал, но выбрал бездействие. А если начну что-то предпринимать, есть вариант, что эта деревня станет последним пунктом в маршруте исследования чужих миров.

***

Думал весь день. Пытался подальше от людей держаться. Только к обеду вернулся в длинный дом. Старался со старостой не сталкиваться, и это оказалось несложным – он даже на обед прибежал бегом, проглотил порцию и убежал. Видно, никак на лошадей наглядеться не мог.

После обеда снова уединился на берегу, перебирал карты. Так и не получилось чего-то добиться волшебного, зато голову разгрузил немного. Без всей этой мистики.

К дому Льёта вернулся перед закатом. Глину уже всю разгрузили, воз оттянули в сторону. Самих хозяев не видно. Поднялся на крыльцо, постучал. Открыли не сразу. Сначала за дверью завозились. Сердито забубнил мужской голос, ему ответил мальчишеский. Похоже, спорят, пускать меня или нет. Наконец, щёлкнула задвижка, за ней ещё одна, а потом ещё. Дверь отворилась.

– Проходи, – Льёт посторонился, пропуская меня внутрь, и пояснил: – Отец не любит гостей.

– Понимаю, – ответил я, осматриваясь в полумраке.

Свет шёл из маленьких окошек под потолком, но даже при таком освещении видно, что помещение мало похоже на жилище гончара. Очаг здесь расположился также посреди комнаты, но размерами он поменьше, чем в длинном доме. А это у них печка, что ли? Вот уж чего не ожидал увидеть здесь. Насколько успел заметить, и в большом доме, и в остальных только очаги, а дым выходит через дыру в крыше. Над отверстием возведён навес, чтобы дождём не заливало, но дымоходов нет, а тут, выходит, есть.

– Это очаг? – уточнил на всякий случай

– И очаг тоже, – кивнул Льёт. – Отец посуду делает, в ней и обжигаем.

Подумал, что летом здесь, наверное, как в бане жарко.

– Только зимой, – Льёт как будто подслушал мысли. – Летом вторую печку используем снаружи.

– Я поговорить хотел… – начал я.

– Не со мной говори сначала, – покачал головой Льёт. – Отец если захочет с тобой разговаривать, то будем, а нет, так не будем.

– Вроде уже говорим.

– Сейчас отец подойдёт.

За спиной хлопнула дверь. Тот самый косматый мужик, Йорг, протопал в центр комнаты и уставился на меня совсем недобро.

– Приветствую, Йорг, – сказал я. – Говорят, что ты – лучший следопыт в этой деревне. Мне нужна помощь… Нужно разобраться в одном деле…

Молчание.

– Сын тебе, наверное, говорил, что я пришёл с верховий реки, но, как там оказался, не помню. Можешь ли ты рассказать о тех местах?

Молчание. Похоже, я не с того начал. Ладно, попробуем по-другому.

– Кажется, ты чувствуешь недоверие к незнакомцу, который вот так пришёл в твой дом и выспрашивает о том, что никого обычно не интересует. А я, если честно, чувствую себя неуверенно потому, что не знаю, как тебе доказать, что не замыслил дурного. Можем ли мы как-то разрешить непонимание?

Он и в этот раз не ответил. Просто уселся на лавку и снова вперился в стену пустым взглядом.

Ладно, тогда прощупаем его конкретными вопросами. Не ответит – ухожу отсюда и сижу тут, как минимум, три недели, а максимум – до осени. Не отсвечиваю, не пытаюсь ничего выяснять, а потом выбираюсь в город.

– Слышал ли ты что-то о месте, под названием «капище Ангброды»?

Ничего я так и не понял – что-то мелькнуло, тело скрутила боль, и я завалился на колени, тщетно пытаясь вдохнуть, хоть глоток воздуха. Запоздало сообразил, что меня, кажется, саданули в солнечное сплетение… Кажется, ломом. Но заниматься самонаблюдением долго не получилось, горла коснулось что-то острое. Коснулось? Лезвие вдавилось в кожу на шее, без труда её надрезав. Почувствовал, как от ранки по шее побежала тёплая струйка.