Нет, ничего не видно. Но где-то здесь, совсем недалеко – огромная туша инопланетного корабля, неизвестно зачем прилетевшая сюда. Что они искали? Что могло понадобиться инопланетянам в этом абсолютно бестолковом уголке Вселенной?

Странные мысли родились в голове Захара. Или их стоило назвать догадкой?

Вот именно – зачем этот корабль (или чем еще является Хозяин Тьмы?) находится здесь? Может быть, именно от этого и стоит плясать, чтобы понять, как найти подступы к затаившимся внутри существам?

Странно, что сами инопланетяне не предпринимают никаких действий. Им люди не интересны? Или они вообще не замечают «Зодиак» и людей? Как там сказал Грац? «Их еще нужно убедить в нашем существовании»?

С другой стороны – все эти ощущения, странное поведение Клюгштайна внутри тоннеля. Это ли не признак того, что с людьми пытаются наладить связь? По-своему, так, как привычно им.

Но все же – что могли искать инопланетяне здесь, во тьме и холоде? Здесь же ничего нет. Пустота. Или они такие же жертвы аварии, как и люди?

– Пытаешься увидеть его?

Захар вздрогнул от неожиданности, больно ударившись лбом о холодное стекло. Сердце бешено колотилось. Первой мыслью было, что чужой уже вдоволь на него насмотрелся, а теперь решил порадовать голосами в голове.

Но это была Гертруда.

– Черт, – прошипел Захар, растирая ушибленную голову. На лбу быстро росла шишка. – Так ведь можно и преставиться с перепугу.

Гертруда хохотала. От смеха голова ее запрокинулась, и тело прогнувшись начало совершать медленное сальто назад. Удивительно, но она с небывалой грациозностью, словно и не прилагая никаких усилий, держала положение в пространстве, вращаясь в просторном ангаре киберов.

– Ты много работала в невесомости? – спросил Захар, завороженный движениями ее тела.

– Да. Приходилось, знаешь ли.

Герти не была красавицей, хотя и страшненькой ее тоже не назовешь. Самая настоящая серая мышь. Ее неопределенного оттенка волосы, не то не очень темные, не то не слишком светлые, топорщащиеся в совершенном отсутствии прически; правильные, но абсолютно незапоминающиеся черты лица; мешковатая одежда, многочисленными складками скрывающая неизвестные непосвященному достоинства или недостатки фигуры; грубоватый голос и манера речи. В ней ничто не привлекало и ничто не отталкивало. Она была незаметна в толпе. Даже на корабле, где люди работали бок о бок по нескольку месяцев, временами можно было забыть о ее существовании. Но Захару с ней было спокойнее, чем с кем бы то ни было другим из нынешней команды. Возможно, потому что они давно знакомы.

Конец ознакомительного фрагмента.