Наступил вечер. Все дела на сегодня были закончены, заготовки на завтра подготовили. Рабочий день заканчивался, солнце почти село. Тратиться на свечи для кухни никто не собирался. Поэтому все надо было успеть при свете дня.

– Пошли все вон! – заорал Алонсо. – Сиротка, куда собралась? Остаёшься отрабатывать убытки! Маргарет тоже, все равно вместе ходите, две курицы.

Многие убежали, единицы, в том числе Саймон и Марта, стояли в нерешительности.

– Господин Алонсо, дозволено ли будет мне остаться и помочь? – спросила Марта.

Я посмотрела "растроганно" на Марту. Зачет тебе, за попытку. Саймон ждал ответа, тоже хотел пополнить ряды добровольцев.

– Ты что, оглохла, девка? – попёр повар на девушку. – Или я спрашивал чьё-то мнение? Я считаю до пяти, кто останется лишний, щедро огребет плетей. Подходите, не стесняйтесь!

Когда он начал говорить слово "считаю", все рванули на выход, сверкая пятками. У Алонсо были дебильные шутки. Он пару секунд постоял, довольно смотря на бегунов, и громко крикнул:

– Пять!

Все успели на этот раз. Потому что он отпустил. Амбалы прошлись по кухне, проверяя все закутки, столы, даже заглянули в печи. Один из них обернулся и сказал :

– Никого.

Оба охранника прошли к выходу и встали один внутри, другой снаружи, плотно прикрыв двери.

– Пошли, – сказал повар и двинул в свой кабинет.

Мы зашли, я закрыла дверь. Алонсо сел на стул и кривился, глядя на меня. Я была в его глазах вроде комара: бесит, летает вроде близко, кусает, а прихлопнуть никак.

Пыталась усадить Маргарет на табурет, которая вдруг стала деревянной и неповоротливой. Старушка молча сопротивлялась.

– Сядь уже, старая! – рявкнул Алонсо. Прикрыл глаза рукой. – Я еще много раз пожалею. Отец всеблагой, как же меня угораздило. Роззи, открывай шкаф и жрите быстрее. Жду твою хитрость и проваливайте отсюда! Вилли сам отнес.

Маргарет сидела бледная и прямая, как палка. Я обняла ее со спины.

– Всё хорошо, не переживай. Пока я достаю, покажи левую руку Алонсо и посмотри его руку. А ты, – глянула на повара – не пугай старушку. Окочурится от страха, сам же огребешь.

Мужчина прошипел сквозь зубы ругательства. Я достала из нижних ящиков две миски с едой. Ложки взяла с собой, чистые, заранее приготовленные. В тарелке оказались тушеные овощи с мясом и ломти хлеба. Одну миску поставила перед няней. Из второй начала есть стоя.

У Маргарет был шок: на ее запястье проступили звенья магической татуировки и пропали. Тату Алонсо она так же увидела.

– Ешь, Маргарет и слушай. У нас с Алонсо договор. Я его учу готовить, он нам еду на троих и клятву о том, что не будет вредить ни словом, ни делом. Теперь бить он тебя не сможет. И никому ничего не расскажет. Но и ты не подрывай его авторитет. Веди себя как обычно. Никому не рассказывай, не обсуждай с Вилли. Вот ещё, – я взглянула на Алонсо, – нас могут подслушивать? Артефакты, тайные ходы?

– Нет, – буркнул повар.

– Откуда уверенность? – спросила я.

– Вот ведь, не отвяжешься теперь. Вот, – нехотя вытащил оголил правое запястье мужчина, – сама знаешь.

Да, я знала. Это был артефакт – браслет от прослушки, маленького радиуса действия, сделанный когда-то отцом. Нам как раз хватит на эту комнатку.

– Заметь, я не спрашиваю откуда у тебя это, – не применула поддеть его.

Алонсо скривился ещё больше. Маргарет поняла, что ситуация стабильна и спокойно ела.

– В общем так, – начала я. – Когда все пойдут в лес, отправь меня и Маргарет. Нам нужны ягоды для следующего блюда. Да и я хочу прогуляться, может найду чего интересного. Найди старую потертую тетрадь или дневник, и таскай её с собой. Скажешь, что это семейная реликвия, мол, рецепты от бабки остались в наследство. Сам придумаешь историю. Внутри должен быть другой язык и плохо написано. Любой, кто сунется, ничего не должен понять. Если Вигмар прикажет и захочет взглянуть, откроешь. Хоть сам напиши, мне все равно. Только правдиво, с пятнами разными. Их можно подсушить над огнём, смотри не спали страницы. И надо хитрую защиту для таинственности. Если кто попытается открыть без разрешения, то посинеет лицом или начнёт громко кукарекать, любой безобидный эффект. Найди такой артефакт, закажи, укради – твоя печаль. Желающих украсть будет много. Не проворонь. И это.. – я замялась. Мне положено было покраснеть. – Если есть у тебя ... эээ... женщина в общем! Не говори ей. Предаст, – уверенно закончила свою речь.

Алонсо промолчал и отвел взгляд.

– Все? – только и спросил он.

– Все, – сказала я. – Завтра в это же время.

– Убирайтесь отсюда обе, – сказал повар с закрытыми глазами.

Мы не были с ним друзьями. Поэтому делиться своим дихлофозом против его тараканов в голове, я не собиралась точно. Между нами была неприязнь или даже глубже.

Пока болтали, доели. Встали и ушли. Спать хотелось очень сильно. По пути прихватили по ведру горячей воды, мне ещё стирать и заставлять няню мыться.