Шрифт:
– Ну-с, мы его увидели, не вижу смысла в дальнейшей слежке.
– Клим! – Голуба обеими руками вцепилась в запястье парня, сильно его сдавив. – Велеоку надо спасать и немедленно!
– Если под спасением ты имеешь в виду развал их едва-едва начавшихся отношений, то я пас, – серьёзно заявил Клим. – Никогда не лез в чужую личную жизнь и не собираюсь этого делать.
– Да как ты не поймёшь, Велеоке нельзя влюбляться!
– Действительно, не понимаю.
Клим попробовал высвободить руку, но Голуба держала крепко. Сердито посмотрев на синевласку, парень холодно произнёс:
– Называешь себя её лучшей подругой, а сама готова испортить ей жизнь.
– Именно поэтому я и не хочу, чтобы она влюблялась! – в отчаянии воскликнула Голуба. – Только не сейчас! Сначала она должна научиться контролировать… своего…
Девушка запнулась, отпустив руку Клима. Тот продолжал недоумевать, не понимая, почему Голуба так стремится вмешаться в чужие романтические отношения. Она явно преследовала загадочную цель, но какую? Лучше бы спросил, вместо того чтобы молчать.
– Она просила меня никому об этом не говорить, – слабым голосом произнесла Голуба, глядя не на Клима, а куда-то в сторону. – Однако тебе я готова открыть секрет. Но не потому, что не умею хранить доверенное, а в силу сложившихся обстоятельств. В этот раз, похоже, мне одной никак не справиться.
– У Велеоки есть какая-то страшная тайна? – осторожно спросил Клим, предчувствуя, что услышанный ответ его нисколько не обрадует.
– Да, и из-за неё может случиться беда.
Очередной страшный секрет, который известен всем, кроме меня?
Глава 2. Проклятие
Излить душу Голуба решила не где-нибудь, а у себя дома. Только там синевласка могла быть уверена, что их никто не будет подслушивать, тем более родители укатили куда-то по делам и планировали вернуться лишь поздно вечером. Клим всё же из вежливости предложил посидеть и поговорить на нейтральной территории, но Голуба была непреклонна в своём решении, и парень не стал настаивать.
– Чаю хочешь? – спросила Голуба, когда они вошли в дом и разулись.
– Нет, благодарю, – мотнул головой Клим. – Не напрягайся.
– Тоже мне напряжение… Всё равно тебя угощу, а то в прошлый раз как-то не получилось.
Естественно, Голуба имела в виду те события, что произошли почти четыре месяца назад, когда они устроили охоту за ненормистом – огромным жуком, похожим на палочника, – и оказались в другой Параллели. Можно забыть то ужасное время? Та давняя вылазка была связана не с самыми приятными воспоминаниями, которые Клим по мере возможности старался не доставать из пыльных уголков сознания.
Зайдя на кухню, Голуба сняла крышку с чайника, заглянула внутрь и, скорчив недовольную гримасу, поспешила наполнить его водой и поставить на плиту. Клим в это время пристроился на табурет и сидел, притихнув, потому что не привык хозяйничать в чужом доме. Он искренне не понимал тех людей, которые приходят в гости и начинают вести себя так, будто это они здесь хозяева: бродят по комнатам, осматривая всё и вся, без спросу берут не принадлежащие им вещи, роются в шкафах. Бывают и вовсе уникальные индивидуумы, без зазрения совести выражающие упрёки, если им вдруг удалось где-то обнаружить пыль. Наглость – второе счастье.
Это было одной из причин, почему Клим не только не любил принимать гостей, но и сам предпочитал им не быть. Однако в случае с Голубой он не мог сказать, что ему неловко находиться у неё дома. Во многом благодаря тому, что они довольно хорошо сдружились за последнее время. Отсутствие родителей девушки тоже сыграло свою роль. Не пришлось объяснять, кто я такой и зачем припёрся!
В ожидании, пока закипит чайник, Голуба плюхнулась на соседний табурет и проговорила:
– Авось всё образуется.
– Подробности бы не помешали, – сказал Клим. – Тем не менее если ты собираешься раскрыть мне какой-то секрет Велеоки, то хорошенько подумай, стоит ли это делать.
– До сих пор я знала тебя только как отличного парня, поэтому не думаю, что ты станешь трепаться об этом направо и налево.
– Ну… Спасибо за кредит доверия.
– Да не за что. Кроме того, я всегда могу начисто отбить тебе память. Забудешь всё, чему когда-либо научился, даже собственное имя из головы вылетит. Выжить хотя бы удастся?