– Ты тоже так считаешь?

– Не знаю, что и думать. Зоя Сергеевна в последний месяц очень изменилась. Словно поверила, что все еще может быть хорошо. Но когда Ольга, дочь Северова, заявила, что ни за что на свете не признает ее бабушкой, снова замкнулась в себе, словно душой окаменела.

От упоминания о единственном и неповторимом у Софьи больно сжалось сердце: ну почему она сейчас не рядом с ним?! Что она делает здесь, где уже все решено без нее и аккуратно разложено по полочкам, чтобы на круизную компанию и тени подозрения не упало?

Все шито-крыто. И никто никого разыскивать не собирается, раз появились сведения о нестабильной психике пропавшей пассажирки. Может, она специально купила тур, чтобы свести счеты с жизнью? Тогда при чем здесь, спрашивается, круизная компания? Разве уследишь за всеми желающими поплавать в одиночку без свидетелей и спасательных жилетов? Вот и записали ее в самоубийцы.

– Ничто уже больше не могло заставить ее радоваться, – продолжал Жан-Пьер свою грустную историю. – Я даже начал опасаться, что снова теряю любимую. Но она вдруг предложила это кругосветное путешествие. Врачи ухватились за ее инициативу и посоветовали как можно скорее отправиться в круиз. Больше всех, конечно, радовался я… И тут такая трагедия. Просто голова кругом.

– Кто выбирал маршрут?

– Зоя Сергеевна. Она сказала, что свободные сьюты на ближайшее время оказались только на этом круизном лайнере. Обычно все самое лучшее разбирают заранее. За полгода, год.

– За время путешествия вы с кем-нибудь познакомились?

– В нашем элитном закутке довольствуются лишь вежливыми приветствиями и лучезарными добродушными улыбками. Все остальное будет расцениваться как нарушение установленного порядка. Видишь ли, верхние носовые палубы – это лайнер на лайнере, оазис для богатых гостей, которые мечтают о покое, уединении, исключительном сервисе и всех доступных за деньги привилегиях. Где все удовольствия без ограничений, где все бесплатно и безлимитно.

– И что же это за удовольствия? – поинтересовалась Софья, удивляясь, как же вкусно обо всем рассказывает Жан-Пьер самым занудным тоном.

– Отдельные а-ля-карт рестораны, панорамная лаунж-зона для отдыха и релаксации среди пальм и цветов, собственный бар, солнечная открытая палуба с бассейном, джакузи и солярием. В общем, куча всего. Да ты и сама увидишь, тебе как детективу предоставлен доступ в вип-зону.

– Ты думаешь, у меня будет время для всего для этого?

– Не думаю. Эти удовольствия только для отдыхающих. А ты на лайнере затем, чтобы найти Зою Сергеевну. Ты здесь такой же работник, как официанты, повара, охранники и стюарды, которым приходится вкалывать по десять часов в сутки, а то и больше. Но отдохнуть ты сможешь. Когда выполнишь свою работу. Надеюсь, без обид?

– Разумеется. Тогда зачем мне все эти подробности о жизни сливок общества?

– Для расследования. Может, что-то да пригодится: знания за плечами не носить. Так вот, ты попала в роскошный яхт-клуб для избранных, куда непосвященным вход строго воспрещен. Здесь все чинно и благородно, все хотят сохранить приватность. Никто ни к кому в друзья не набивается, панибратски себя не ведет, потому что так не принято. Богатые хранят свои тайны при себе, а скелеты – в личных секретных шкафах.

«А если шкафов не хватает, – съязвила мысленно Софья, у которой излишне слащавый рассказ о сильных мира сего уже набил оскомину, – то скелеты начинают вываливаться вместе с так бережно хранимыми тайнами. – Какой же ты, Жан-Пьер, бываешь занудливым! Прямо как те сливки, среди которых ты себя уже чувствуешь своим. А может, ты и в самом деле помог своей старушке испариться, чтобы наконец стать полностью свободным и независимым?»

– Вип-персоны не любят, когда их беспокоят, а потому сближаться ни с кем не торопятся. В основном это американцы и англичане со своими женами. Или с чужими: кто их разберет. Кроме нас с Зоей Сергеевной здесь отдыхает еще одна русская пара. Скорее всего, муж и жена. Они сегодня сидели в ресторане за отдельным столиком, чуть левее от нас. Он – элегантный брюнет с проседью, она – самая обычная блондинка, каких вокруг тьма тьмущая.

– Довольно любопытное видение для художника.

– Какое положено. Мне интересны лишь необычные персоны, но никак не посредственности. Даже странно, что они вместе. Неосознанно чувствуется какая-то фальшь.

– Ну-ну! Это в тебе заговорил оперативник.

– При чем здесь это?

– А при том, что после исчезновения Зои Сергеевны ты смотришь на всех уже менторским взглядом. Раньше эта дамочка тоже казалась тебе серой молью?

– Слушай, что ты ко мне пристала с какой-то ерундой?

– И вовсе не ерунда. У тебя дама сердца пропала, а ты вон невзрачных молей разглядываешь.

– Да не разглядывал я ее! – разозлился Жан-Пьер. – Просто к слову пришлось.

«Ну да, и к взгляду тоже, – подумала Софья. – И чего так психовать? Радоваться надо, что глаз наметан, а ум автоматически делает выводы. Сейчас любая мелочь в пользу пойдет».

– Ты молодец! А я вот их совсем не помню. Хоть и вертела головой в разные стороны, пялясь на непривычную феерично сверкающую обстановку и отвлекаясь на всякую ерунду. На людей надо было смотреть, а не на показушную роскошь, за которой спрятаны все тайны. Но ничего: завтра я к этой парочке тоже как следует присмотрюсь. А еще лучше поспрашиваю о Зое Сергеевне.

– Следователи их уже опрашивали. Пара осталась очень недовольна попыткой присвоить им статус свидетелей неизвестно чего. Однако полицейские оказались теми еще служаками, так как задали свои каверзные вопросы всем без исключения членам яхт-клуба, и теперь эти богатеи на меня волками смотрят: никто не желает быть ни в чем замешан. Так что вряд ли тебе удастся их разговорить еще раз.