Ах, это прекрасное бабье лето! В столь недолгое время тепла – которое женщина вполне может продлевать до бесконечности, если будет за собой следить – снова в полную силу распускаются цветы, и даже самые кислые и терпкие ягоды после первых заморозков становятся необыкновенно сладкими и сочными. И Варя тому яркий пример.

Если же кто из сильных мира сего продолжает кривить в усмешке губы при упоминании о бабе ягодке, то стоит ли обращать внимание на дураков? Правильно: не стоит.

Софья вышла из офиса и направилась в сторону центра. Вожак не отходил ни на шаг, поглядывая по сторонам и строго следуя инструкциям охранника. Вот уже и парк миновали, а вокруг не происходит ничего из ряда вон выходящего. Если раньше Софье казалось, что кто-то просто впивался ей взглядом в спину, то теперь все было вполне обыденно.

Оставив Вожака привязанным к перилам лестницы, она зашла в супермаркет и, укрывшись за стеллажами с товарами, окинула взглядом хорошо видимые через застекленную витрину обе стороны улицы, но ничего подозрительного не заметила. Походив между рядами, набрала продуктов и отправилась на кассу. Никто ее не преследовал. Может, и в самом деле показалось?

И только выходя из здания, Софья мельком, буквально боковым зрением заметила мужчину, садящегося в такси. В этом бы не было ничего странного, если бы машина отъехала сразу. Но она тронулась с места лишь после того, как Софья, отвязав поводок, выпрямилась и развернулась к дороге.

Направленный на нее объектив задней камеры сотового в приоткрытом окне такси мог означать только одно: пассажир ее фотографировал.

Софья и опомниться не успела, как уже бежала по дороге, влекомая поводком Вожака, мчащегося во весь опор за удаляющимся автомобилем. Нет, угнаться за преследующим цель псом, да еще когда у тебя в руке тяжелый пакет с продуктами, по силам не каждому. И Софья отпустила ремень.

Пока добежала до поворота, так упыхалась, что еле переводила дух. Сквозь пелену пота, застилающего глаза, разглядела вдалеке остановившееся такси и Вожака на капоте. А рядом – от внезапно охватившей ее слабости она замерла на месте и на миг прикрыла глаза – патрульную машину!

У Софьи от страха за Вожака даже сердце зашлось: а если полицейские примут его за бешеного и пристрелят?! И снова пустилась бегом, давя кнопку повторного набора и прижимая к уху сотовый.

Кротов ответил после первого же гудка.

– Опять ты? Уже соскучилась?

– Кротов, миленький, помоги! Не за себя прошу – за Вожака.

– А что с ним не так? Забрался на капот такси и до смерти пугает водителя и пассажира? Ну и морда! Тут хоть кто испугается.

Подбегая, Софья увидела выходящего из патрульной машины ухмыляющегося Кротова, высокого голубоглазого блондина немногим за тридцать, чрезвычайно наглого и самоуверенного. Вот гад… как же он хорош! Даже странно, что на его шее сейчас не висит в фанатическом экстазе хотя бы парочка молоденьких красавиц… Ах да, он же на службе.

Никогда она так не радовалась его появлению, как в эту минуту.

Но Вожак еще на капоте. Те, что в такси, позакрывали окна, позащелкивали замки на дверях и с ужасом взирают на щерившуюся в грозном рыке клыкастую пасть и стекающие по лобовому стеклу обильные брызги хлопьев слюны разъяренного монстра.

– Фу, Вожак, Фу! – крикнула Софья. – Ко мне!

И пес у ее ног, чтобы принять заслуженные похвалы: кусочек любимой вкусняшки, поглаживания по голове, спине, бокам и конечно же словесные, без них никак.

– Ай да умница! Хорошо, Вожак, просто отлично! И что бы я без тебя делала? Ты мой защитник, ты мой спаситель. Ну просто красавец-мужчина!

Скептически наблюдающему за Софьей Кротову оставалось только удивляться: какие же все бабы дуры!

– Я знала, что на тебя можно положиться, – завершила благодарственный ритуал Софья и в признательном порыве добавила отсебятину – обняла пса за шею.

– Надеюсь, меня ты не станешь душить в объятиях? – спросил Кротов.

– Завидовать грех. Но за помощь спасибо!

Она пока не станет его спрашивать, как он так вовремя оказался в нужном месте, но узелок на память завяжет. Тем более что ни в какие случайности Софья как сама не верит, так и никому не советует.

Присоединившись к полицейским, проверяющим документы у водителя и пассажира, она рассматривала невысокого щуплого мужчину, которого заподозрила в слежке, и уже не удивлялась, почему так сложно было запомнить его внешность. Он был настолько невзрачен, что отвернись она сейчас – и уже не вспомнит ни лица, ни одежды. Идеальный портрет филёра – опытного выслеживателя с неприметной внешностью, агента уголовно-сыскной полиции в России конца прошлого века. Ишь ты, живы еще курилки!

Документы пассажира – кто бы сомневался – оказались в полном порядке. Он направлялся в аэропорт, так как на его рейс уже объявили посадку. Видимо поэтому мужчина даже спорить не стал, когда Кротов попросил у него телефон, дал себя обыскать и сам выложил из небольшой спортивной сумки вещи.

Вот только никаких снимков Софьи в его сотовом обнаружено не было. Проверка этого субчика по базе МВД тоже ничего не дала.

Кротов многозначительно посмотрел на Софью: ее предполагаемый преследователь прозрачен как стеклышко, даже не к чему придраться. Она только пожала плечами. Один из полицейских заснял на свой телефон паспортные данные незваного гостя, и мужчине разрешили следовать прежним курсом. Провожая взглядом удаляющееся такси, Кротов задумчиво произнес: