Горячая широкая ладонь ложится на мой живот, заставляя остановиться, но я вырываюсь и кричу, больше не в силах сдерживать все эти эмоции внутри тесной грудной клетки.

Хадари прижимает меня к себе, крепко обнимая двумя руками и по телу разливается приятное, тёплое спокойствие. Я чувствую как мои эмоции притягиваются друг к другу, упорядочиваются, сплетаясь в прочные ровные нити внутри меня. Что-то мягко, но уверенно подталкивает меня и я касаюсь их, раскладываю по местам, поглаживаю, приводя в порядок. Знаю, где они должны быть.

— Лучше? — тихо спрашивает капитан, когда я перестаю дрожать. В меня, как будто, влили ведро успокоительных.

— Да, спасибо. — виновато шепчу в ответ, отстраняясь от Лина. Он, наверное, считает меня сумасшедшей истеричкой.

— Все в порядке, Тэм. — неожиданно мягко, говорит капитан, проводя рукой по моим волосам. Как будто услышал мои мысли — Ты ментал, ты можешь управлять своими эмоциями. Без моей помощи.

— Верится с трудом. — усмехаюсь я.

— Концентрируйся, это не сложно. — Хадари берет меня за руку и ведёт обратно, к машине — Разум, не затуманенный эмоциями, позволяет мыслить рационально, принимать верные решения. Реагируя на жалостливую речь преступника, невозможно понять его истинные намерения. Понимаешь?

Я кивнула, молча уставившись под ноги. Такое чувство, что он имеет ввиду какого-то конкретного негодяя. И знает гораздо больше, чем я.

По дороге в участок, мы с Рэном активно записывали задачи на неделю, которые диктовал капитан: подготовка документов для получения доступа в банк, визит в старейший бар, допрос нового члена элитного клуба, опрос потерпевших архивариусов, анализ баллистической экспертизы, а в придачу дежурства, заслуженные мной в неравном поединке с нахальным Перком. Хорошо, что пропавшей Майлз Литфорт уже занимаются другие детективы, Хадари и это бы нам поручил, с него станется. Видимо, зря я сказала, что хорошо провести время с другим мужчиной можно и днем. Теперь у меня, просто-непросто, нет ни одной свободной минуты для развлечений.

Линдар Хадари.

Она снова уставилась в окно, а я пытаюсь не смотреть на неё. На идеальный профиль, копну светлых кудрей, изящную шею, на форму моего участка, сшитую специально для неё, по индивидуальному заказу поехавшего капитана. Сдерживаюсь из последних сил. Если она ещё раз закусит губу… Хочу сейчас же приказать водителю съехать на обочину, выгнать его и Реймана из машины, сорвать с девчонки тряпки и разложить ее прямо здесь, на прохладной коже заднего сиденья. Впитывать чистые, искренние эмоции, которые Тамина так тщательно прячет от меня. Вбиваться мощными толчками в податливое тело, ловя каждый её вдох. Стон, вскрик, всхлип. Она сводит меня с ума!

Я всегда гордился своей выдержкой. Отец с детства вкладывал в мою шальную голову, каким должен быть мужчина рода Хадари — спокойным, жёстким, отстранённым, холодным. Когда мне исполнилось семь лет, отец начал обучать меня основам наук и тренировать. Бег до жжения в лёгких, стрельба до гула в ушах, боевые искусства до красновато-фиолетовых кровоподтеков, отжимания до режущей боли в мышцах. Каждый гребанный день. Никаких игр, друзей, развлечений. Только учеба, тренировки, сон.

Когда мне исполнилось восемнадцать, он налил мне бокал дорого коньяка и привел женщину. Наглядно показал, для чего мне нужна подобная компания. Сбросить напряжение, получить удовольствие, расслабиться и попрощаться. Любые привязанности под запретом. Учитывая образ жизни отца, не представляю, кто моя мать и как мне вообще удалось появиться на свет.

Больше всего я боялся, что отец принесет в дом животное и заставит с ним расправится. К беззащитным существам я всегда питал особую нежность. И, к моему счастью, отец тоже любил четвероногих, даже больше, чем людей.

Всю свою жизнь я пытался добиться его расположения. Простой фразы «Я горжусь тобой, сын». Но даже на смертном одре, он лишь крепко сжал мою руку и попросил не запятнать могущественный род. Если бы он был жив, он мог бы, наконец-то, мной гордится. Я стал таким, как он мечтал. Лучшим, первым, без глупых привязанностей и слабых мест. Правда, не сейчас, потому что одно, все-таким появилось. Светловолосое, глазастое слабое место.

Я не могу избавиться от мыслей о девчонке, с той самой встречи в баре. Как только я увидел ее, внутри меня пробудился дикий зверь, желавший обладать этим тонким манящим телом. Целиком, без остатка.

Да, у меня было много женщин: стройнее, выше, ниже, брюнетки, рыжие, блондинки. Я не брал только по уши влюбленных дурочек, готовых на всё. Женщина должна получить удовольствие от процесса, прожить это приключение и уйти, со сладким послевкусием запретного плода. А не страдать от неразделенной любви. Именно по этой причине, я посещал бары, там обязательно есть одинокая дама, голодная до новых впечатлений, не рассчитывающая на большее. Правда, не учёл одного. Что в баре можно встретить не очередную женщину, а именно эту.

Только сейчас, пройдя через десятки обнаженных тел, охрипших голосов, стонущих мое имя, сотни томных вздохов и взглядов, я понял, что именно в Тэм были те черты, которые я искал в других и не находил. В ней так изящно переплетаются наслаждение, легкость, радость, уязвимость и в то же время невероятная сила, энергия, сбивающая с ног. Она настоящая, свободная, такая как есть. Эти теплые, ореховые глаза с приподнятыми уголками, аккуратный нос, небольшие мягкие губы, хочется терзать их до крови, обволакивающий голос, бархатная кожа, которая плавится от каждого моего прикосновения… Черт! Одно слово и водитель сделает так, как я хочу. Всего лишь одно слово.