— Мне нужно знать, как работает твой новый препарат, — произнесла хрипло, голос все-таки подвел.

— О, так это все же ты!

— Как?

— Ну что ты все о делах? Поболтаем о жизни?

— Дозы, время воздействия. О последствиях можешь не рассказывать, они мне известны.

Наши ученые знали о лекарстве только в теории и понятия не имели, как оно работает. А мне нужно было знать точно. Для этого пришлось бы проводить кучу экспериментов, потратить время, а Виктор Михайлович даже обмолвился о добровольце… К счастью, Эрик ясно дал понять, что за такие негуманные предложения в следующий раз придется отвечать.

— Откуда же? — бросил мужчина пренебрежительно. — Вещий сон приснился?

— Неважно. Расскажи!

— А что взамен?

Мать твою, он еще и торгуется?!

Психанув, я подпрыгнула к нему и схватила за плечо. Он от неожиданности дернулся, но освободиться все равно не мог.

— Дозы, время воздействия, принцип работы, — повторила я, надеясь, что мой метод допроса сработает.

Гринер так ничего и не понял, продолжая кричать о том, что сделает со мной и теми, кто мне помог, когда освободится. Не «если», именно «когда». Я слушала очень внимательно, но не то, что он говорил. Только вот знать ему об этом незачем.

Выяснив все, что необходимо, вздохнула и вернулась к себе. Не пробуду здесь ни одной лишней секунды! Даже смотреть на него тошно. Передо мной — настоящее чудовище, способное на все ради собственной выгоды. И он, несомненно, заслуживает любой участи. Только после него будут другие. Нужно придумать что-то другое, не казнь, пусть даже показательную. Что-то такое, что станет первой ступенью для изменения существующего положения вещей в целом мире.

Да, Марат сделал то, о чем мечтал долгие годы: придумал препарат не на основе моей крови, но с похожими характеристиками. Я больше не нужна империи! Чувство непередаваемое, с одним весомым «но»: каким-то образом этот факт нужно донести до человечества. И, по-моему, я придумала, как можно все исправить.

— Привет, — Руслан приоткрыл дверь и прислонился к косяку, не торопясь заходить.

Я улыбнулась.

— Привет.

— Ты как?

Пожала плечами.

— Лучше, чем обычно.

— Это хорошо.

— Да, мне тоже так кажется.

Неловкое молчание затягивалось. Мужчина ухмыльнулся:

— Тогда я пошел. Мне в Благовещенск надо, припасы на исходе.

— С кем поедете?

— С Арсеном.

— Ты же с Эриком обычно выбираешься.

— Сегодня его смена. И он тут у себя дома, так что, сама понимаешь.

— Логично. А вы надолго?

— Думаю, нет, но как получится.

Снова пауза.

— Руслан, я тут хотела спросить…

— Да?

— То, что было… ну, там, на дороге… ты ведь понимаешь… — я мямлила, размышляя, как начать сложный разговор, но он оборвал:

— Давай решать текущие проблемы и не придумывать себе новые, идет?

Я потупилась и кивнула. Не то, что бы очень хотела расставить точки над «i», вообще не сторонник выяснений отношений, но просто делать вид, что ничего не произошло, кажется каким-то неправильным.

С другой стороны, нашим проще… Сама еще не предполагаю, что хочу ему сказать.

— Хорошо, тогда давай поговорим о текущих, — выделила слово, — проблемах. Что будем делать дальше? Мы не можем держать его, — кивок в сторону стены, за которой заключен Игорь, — тут бесконечно. Он же не кто-нибудь. И, боюсь, как бы глубоко мы не прятались, рано или поздно нас найдут.

— Считаешь, я этого не понимаю?

— Все понимают! Я к тому, что нужно решать быстрее.

— У тебя, я смотрю, есть очередные гениальные предложения? — он поднял вверх бровь, будто удивился, что я вообще могу придумать что-то стоящее.

Неужели все опять возвращается на круги своя?

— Это сарказм? — не стала игнорировать откровенный выпад.

— С чего бы? Внимательно тебя слушаю.

— Я говорю, что у меня есть некоторые мысли, и, мне кажется, нужно их обсудить. Нам с тобой.

— Только нам?

— Ну и всем остальным, конечно, тоже.

— Да ну? А мне казалось, ты теперь у нас решаешь все самостоятельно.

— То есть?

— С твоими-то умениями.

— О чем ты?

— Да обо всем, Ника! Черт… Что ты хочешь от меня услышать? Ты ж в моих мозгах уже наверняка покопалась и знаешь больше, чем я сам, верно? — его невеселая улыбка выглядела наигранно.

Он сейчас о чем конкретно: об Игоре или все же о…нас?

— Не понимаю тебя.

— Серьезно? Так подойди, прикоснись и сразу все станет ясно, я бы даже сказал, прозрачно до безобразия! Это же так работает? И мне знать об этом необязательно, правда же?

— Если ты про то, что я сразу не рассказала о телепатии, то обижаться глупо, — я покачала головой. — Под камерами откровенничать было бы ошибкой.

— Ты права. И даже не найти никакого способа что-то передать, в самом деле, не книги же портить! — о, а это уже сарказм высшей пробы.