Но не только ее чрезмерная назойливость стала причиной его недовольства. Просто Мальцева была не такой, как нужно. Она была неправильной и все делала не так. Ее манеры, вкусы, увлечения, ход мыслей и даже смех казались Тимуру сплошной ошибкой. Ему хотелось, чтобы она вела себя иначе. Как Вероника. От осознания этого становилось совсем паршиво.

Он сам до конца не понимал, с какого момента поведение Каспранской вдруг стало для него эталонным. Она никогда не казалось ему особенной, но почему-то за время ее отсутствия он точно осознал, что другие девушки недостаточно хороши. И дело было вовсе не во внешности. Просто никто из них не смеялся так же классно и естественно, как это получалось у нее. Никто не мог уловить иронию его внезапных переходов от одного к другому — все остальные девушки смеялись чисто по инерции, даже до конца не понимая смысл его шуток. Было еще множество моментов, которых Тимуру так не хватало в отсутствие Вероники. Он скучал по ее запаху, голосу, волосам, привычке хмуриться, по ее непробиваемому спокойствию, чаю с мятой, который только она одна умела заваривать столь филигранно, что он бы мог выпить литра три за раз; по двум маленьким родинкам на ее левой руке, напоминающих Землю и Луну, и даже по ее постоянной задумчивости, как будто она вечно витала в облаках, забывая, где находится. Раньше он даже не обращал внимания на такие мелочи, а теперь это все было необходимо ему как воздух. Она — единственная девушка, которая сумела не только проникнуть в тончайшие материи его Вселенной, но и стать их неотъемлемой частью. И сейчас, без нее, он казался себе каким-то неправильным.

Видимо, чувствуя, что в их отношениях не все гладко, Влада начала активно контролировать Тимура по всем фронтам. Она выучила расписание его спортивной школы и календарь игр, так что скрыть от нее реальный распорядок дня теперь не представлялось возможным. Она даже познакомилась с его родителями, пока он был на тренировке. Ей удалось пустить им пыль в глаза и произвести настолько хорошее впечатление, что и мама, и папа остались от нее в полном восторге. Она обменялась с ними телефонами и звонила им каждый раз, когда не могла отыскать Тимура. Из-за этого почти все свободное время он был вынужден находиться в ее обществе.

Ему было до того скучно, что он сразу вел ее в постель, дабы сократить время их словесного общения до минимума. Он никогда не звал ее гулять, а на стадион его стали сопровождать Ласточкин и Шелепов. Тимур попросил их вести себя как можно хуже, чтобы Влада сама перехотела с ними ходить и оставалась дома хотя бы во время его игр и тренировок. С этим парни справлялись на все сто.

— Мальцева, а зачем ты ходишь на футбол? — ехидно поинтересовался Ласточкин в субботу вечером, когда они вчетвером шли по направлению к спортивному комплексу.

— Затем же, зачем и ты, — недовольным тоном ответила Мальцева, косясь на Тимура.

Вероятно, она ожидала от него какой-то поддержки, но он делал вид, что ничего не замечает. А еще он «не замечал», как Влада ежится от холода. Он намеренно держал медленный темп, чтобы они шли как можно дольше, и она успела замерзнуть. Это было не по-мужски, но он решил наплевать на все свои принципы, лишь бы поскорее от нее избавиться.

Ласточкин продолжал наступление:

— Ты ж даже примерно не понимаешь, что происходит в игре. Сидела бы дома, вышивала какую-нибудь фигню, или чем вы там, бабы, обычно занимаетесь. На футболе вам точно не место.

— Ласточкин, чего ты ко мне пристал?? Я иду на матч, чтобы поддержать своего парня. А вот что вы с Шелеповым тут забыли, мне не понятно. Сводили бы своих девушек в кино, а? Ой, совсем забыла: у вас же их нет! Какая жалость! — Влада поморщилась от очередного порыва ветра и сильнее прижалась к плечу Тимура. — Хан, мне холодно. Может, пойдем быстрее?

Тимур сделал вид, что у него завибрировал телефон, и начал отвечать на несуществующий звонок.

— То ей холодно, то ей надо в туалет, то еще что… — вмешался Шелепов. — Шла бы домой, раз тебе все не так.

— Мальцева, ты уже даже Валерия достала, а он из нас троих самый смирный. Езжай домой, а? Я тебе даже бабла на маршрутку дам, лишь бы ты свалила.

— Хан, зачем ты опять взял их с нами? — шепнула Влада Тимуру на ухо, когда он закончил «разговор». — Они оба тупые, как пробки. Уже бесят меня своим плоским юмором.

— Друзья для пацана — это святое, — философски заметил Тимур. — Тебе стоит к этому привыкнуть. Теперь они всегда будут с нами.

— Трахаться они тоже будут с нами?

— Ну, если ты позовешь подруг…

— Хан, ты придурок, — она стукнула его по руке. — Когда ты был с Каспранской, ты почему-то не звал этих дебилов ходить с вами.

— Больше двух говорят вслух, — заорал Валера.

— Когда Хан встречался с Каспранской, вы тоже везде ходили за ними?

— Да. Куда Ханин — туда и мы. Мы ж кореша.

Все трое парней заржали.

— И вы так же до нее докапывались?

— Конечно, нет, — ответил Андрей. — Она ж была нормальная, не то что ты.

Это прозвучало обидно. Влада посмотрела на Тимура в надежде, что тот осадит своего друга, но снова не получила желаемого. Она замолчала и решила больше ничего не говорить, чтобы Тимур понял, как она обижена. Но ему было все равно. Он тут же принялся говорить со своими друзьями о футболе, как будто Влада вдруг перестала для него существовать.

Играя перед сном в приставку, Тимур даже не думал о блестящей победе в сегодняшней игре. Все его мысли были заняты другим. Сегодня Ласточкин и Шелепов неплохо постарались, и после матча Влада даже ни разу не позвонила. Возможно, ему уже можно праздновать конец их отношений. И плевать, что секса в его жизни сразу станет меньше. Неожиданно для себя он обнаружил, что раньше значимость интима была сильно им преувеличена. Он хотел, чтобы девушка помимо своего тела располагала чем-то еще. Ведь, по сути, секс может случиться с любой из них, а значит, все они равны в этом смысле. Он чувствовал себя стариком, но в последнее время на первый план начали выходить более важные вещи, и он стал ценить то, чего раньше даже не замечал.