– А не пора ли нам развеяться, подрыгать ветками? – предложил Алексей. Его сразу поддержали. Начали выходить из-за стола, включили музыку. Половина гостей разбрелась по комнатам, другие остались танцевать, некоторые сидели за столом и догонялись, принесённым неизвестно кем и когда, самогоном.

Заиграла медленная мелодия. Лена подошла к Вадиму и взяла за руку:

– Пойдём потанцуем?

– А твой тебе разрешил?

– Ой, да он на кухне курит с парнями. Они о чём-то спорят. Ему не до меня. – Секунду помолчав, Елена добавила:

– Не совсем уж он и мой. У него дома жена, ребёнок.

– Ты, значит, его любовница? – спросил Вадим с иронией в голосе.

– Значит, так. А ты, как всегда, в своём репертуаре, с ухмылками и колкостями. Совсем не изменился.

– Времени прошло мало. И, собственно, зачем мне меняться. Я себе нравлюсь.

– Это мы в курсе. – Лена секунду помолчала. – Так идём со мной на медленный, пока мелодия играет?

Мансур неохотно потащился отбывать медленное наказание.

– Ты единственный, кто ко мне так относится. – Елена прильнула к его плечу. Вадим её не внимал. Он расслабился и отрешённо слушал музыку.

– Неужели я для тебя ничего не значу? – Лена остановила дыхание, ждала ответа.

Мансур тяжело вздохнул, пустым взглядом посмотрел ей в глаза:

– Почему ты должна для меня что-то значить?

Лена горько усмехнулась. До конца мелодии они не обмолвились ни единым словом.

Вадим отошёл от Елены, упал обратно в кресло. Через журнальный столик сидела симпатичная незнакомка. Её белые волнистые волосы ниспадали до талии. На переносице красовались в тонкой оправе цвета золота огромные очки.

Кажется, она здесь с «выдроподобным». И она лучшая из присутствующих девок. Мансур стал нагло разглядывать женщину. И она, как показалось, проявляла не меньший интерес.

– О чём мечтаешь? – спросила блондинка, подалась лицом через стол, положила ладонь впритык к его пальцам.

Вадим постарался вытянуть милейшую улыбку, на какую только способен.

– Я не мечтаю. Я нагло рассматриваю тебя.

– И что ты увидел?

– Да вот думаю, неплохая, кажется, тёлка. По крайней мере, кажется, посимпатичнее остальных. Кажется.

– Шикарный комплимент, – с сарказмом в голосе поблагодарила блондинка и немного покраснела. – Спасибо. – Она прищурила глаза в обиде. – Так только кажется, или как?

– Знаешь, вот если бы ты очки сняла, то я бы рассмотрел и тогда бы точно утвердился.

Блондинка покачала головой, возмущённая вульгарному, или даже хамскому разговору со стороны парня. Она не ожидала от него такого, и всё-таки опустила очки на колени.

С иронично оценивающим видом Мансур качнул головой.

– Я готов с тобой познакомиться, определённо. – Он протянул ладонь.

– Ой, – почти беззвучно сказала светлокудрая. – Надо же, какая честь. – Помедлив, она произнесла своё имя:

– Дарина. – Блондинка вставила ладошку в ладонь Вадима.

– А этот, доходяга выдроподобный, который за тобой всё ухаживал, твой муж?

– А это, – Дарина надела очки, – уже слишком некрасиво. Тем более, если он мой муж. Мне не нравится, что ты при мне о нём так отзываешься.

– Всё, понял. – Мансур отвернулся. Ему совершенно начхать на чьи-либо обиды и извиняться, и играть в то, что он не хотел никого обижать, ни перед кем не собирался. Более того, разозлило то, что его хотели выставить в роли обидчика.

Заиграла быстрая ритмичная музыка. К Дарине подошёл её «выдроподобный», покосился глазами на Вадима и обратился пьяным голосом к жене:

– Я смотрю тебя привлекать начал молодняк? – Он повернул лицо к Мансуру. – Слушай, у тебя что, девки нет? Эта, между прочим, моя жена.

– Слышь, ты, саблезубый, сдуй отсюда. – Вадим большим пальцем руки указал в сторону. – Не мешай нам с Даринкой приятно беседовать. В наш разговор мы тебя не занесли. Так что акт своим словам создай где-нибудь на унитазе, дроча. – Мансур подмигнул. – При этом можешь себе подпеть – айлавью, Даря.

– Э, малый! Пойдём поговорим в коридор! – Муж блондинки толкнул Вадима в плечо и отшагнул, пожёвывая губы.

Не поднимаясь с кресла, Мансур ударил «выдроподобного» по печени. Тот загнулся, выпучил глаза и опустился на колени, лбом уткнулся Вадиму в ноги.

– Ребята, прекратите! – кто-то закричал из девушек. Музыка стихла. Вокруг кресел образовался круг. Из комнат и кухни прибежали все, лишь маленький Слон куда-то запропастился. Роль третейского судьи взял на себя Виктор. Рядом недовольно покачивал подбородком Антон.