Шрифт:
Старик опустил перо и прошаркал к своему любимому креслу у небольшого очага, силы покидали его быстро, он сел в кресло и накрыл ноги пледом. Его рука сжала маленькое колечко, что всегда было с ним. Он улыбался умиротворенно, его глаза потускнели…
«Лилиана, я наконец-то иду к тебе»… -Ели слышно прохрипел он и затих.
Маг умер и он так никогда и не узнает сколько раз его имя будут вспоминать с проклятиями и хранители меча и те кто будет служить им. Я же хочу поведать вам историю последнего хранителя меча «Всевластия» которая начиналась совсем в другом мире…
Глава первая
Мне всегда нравилась вересковая пустошь, что была в десяти километрах от университета. Я любила сесть на свой велосипед и прокатиться до нее после лекций, мне хотелось почувствовать себя свободной от всей той кутерьмы, что свалилась на меня с началом учебного года. Поступила я в университет с легкостью, даже попала на тот факультет о котором мечтала и вот казалось бы все хорошо, но я уставала, как никогда, и мне хотелось тишины и покоя. Вересковая пустошь считалась парковой зоной и никто не трогал этот удивительный уголок природы открывающийся взгляду стоило выехать из за ряда аккуратных березок, посаженных специально дабы сохранить этот природное чудо. За пустошью начиналась лесополоса шириной примерно в три километра, а затем снова дома, магазины, университетские строения и единственный в нашем городе, но очень огромный химический комбинат. Вот именно из-за комбината люди и берегли этот кусочек почти первозданной природы.
Мы с дядей Сашей часто приезжали сюда, как он говорил снять стресс и напряжение после долгой трудовой недели и мне всегда хотелось смеяться когда я вспоминала эти «трудовые дни» на рынках, в автобусах и на вокзале, где мы с дядей промышляли.
Но в этот раз я бы предпочла оказаться в каком нибудь другом месте!
Вечером я как обычно плотно закрыла дверь в свою комнату в общежитии, достала бутылочку пива и усевшись у компьютера загрузила любимую игру. За окнами темнело…
Проснулась я от по- осеннему холодного порыва ветра, с трудом открыв глаза я почувствовала, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Рот завязан какой-то грязной тряпкой. «Ничего себе похмелье, с одной то бутылки» – мелькнула у меня глупая мысль.
Потом пришла мысль о том, что конкуренты дяди Саши все таки нарушили договор и решили через меня надавить на него, но когда я смогла рассмотреть парней сидевших у костра я растерялась и начала нервничать. Как себя вести с конкурентами дядюшки я знала, но как себя вести с мужиками в странноватой одежде и говорившие на незнакомом мне языке…
У нас в университете было три клуба в которых парни и девушки увлеченно создавали костюмы, мастерили разную утварь и по выходным бегали по лесу изображая каких нибудь орков, эльфов и волшебников. Эти же парни не подходили ни под один известный мне клуб. Слишком хорошо были сшиты кожаные куртки и кинжалы на поясах выглядели так, как будто их ковал настоящий кузнец, да и пользовались ими явно не для нарезки колбасы во время игры в гоблинов. О чем они говорили я понять не могла, а ведь я считала, что смогу хотя бы узнать любой известный миру язык. В голове закрутился вихрь путаных мыслей, я растерянно осмотрелась и увидела еще нескольких девушек, они лежали так же как и я со связанными руками и ногами. В глазах одной из них я прочла неконтролируемый ужас, мне даже показалось у девчонки от страха мозги отключились.
Невдалеке стояла карнавальная клетка, в таких обычно перевозят хищников, но эта с цепями явно предназначалось для нас!
Одна из девушек заплакала, тихо, почти скуля. Она попыталась отползти к кустам, что росли всего в двух метрах от нас, тогда то мы и узнали, что от наших ног тянулись веревки к колышку вбитому в землю рядом с ногой одного из похитителей. А к колышку был привязан колокольчик. Раздался звон. Мужчины сразу обернулись и один из них подошел к нам, я увидела парня лет двадцати пяти, с небольшим шрамом по центру лба. Красивый, брюнет с карими глазами, он улыбался, как улыбаются старший брат своим горячо любимым сестренкам и от этой улыбки мне стало еще страшней.
Их пятеро, одиноких девушек волею работорговцев попавших в иной мир и теперь им предстоит немало испытаний и приключений прежде чем они смогут принять решение как им быть. Вернуться домой или остаться....
– Вы, наверное, драгоценные мои, ломаете себе головы, спрашивая: и как это я тут оказалось? – В его голосе было столько презрения и надменности. Он говорил со странным пришепетыванием и когда его губы двигались, шрам на лбу удивительным образом повторял движение губ.
– Сейчас я вам объясню и, вы, умницы мои, будете все знать! А значить и вести себя правильно! Я не хочу причинять вам боль, но непослушание карается сначала плетью, затем смертью!
Кто-то из девушек позади меня всхлипнул, как будто ей не хватило воздуха и я почувствовала как ее нога наносит удар по моей спине. Я инстинктивно откатилась и повернулась к забившейся в истерических конвульсиях девушке, ее глаза закатились и она могла вот-вот прикусить себе язык. Но говоривший с нами спокойно подошел к ней и полил ее какой-то густой синеватой жидкостью из фляжки, что висела у него на поясе, и девушка почти мгновенно затихла и в ее взгляде появилось отрешённость.
– Ну в каждой партии обязательно попадется истеричка! – возмущено высказался парень повернувшись к остальным и пнув успокоившуюся девушку в живот вернулся на свое место у костра.
Он подложил себе под зад сверток какого-то тряпье и усевшись поудобней, осмотрел каждую из нас таким взглядом каким смотрят на хороших, дорогих собак.
– Я объясняю один раз и больше не повторяюсь! – Он снова осмотрел нас и убедившись, что мы внимательно слушаем продолжил:
– Меня зовут – Господин Зайт! Ближайшие несколько недель я буду вашим богом и господином! Вы все одинокие и симпатичные девушки были избраны мной для особой судьбы… – Он торжественно замолчал и когда напряжение достигло нужного момента он с хохотом произнес, – вы станете очень, очень дорогими рабынями и принесете мне ну очень много золотых монет.