Он вытащил из саквояжа внушительный ворох разноформатных бумаг и несколько раз тряханул ими, показывая, проделанный объем работы.

– Скажу вам, весьма прелюбопытнейшее дело нам предстоит, – мужичок в предвкушении потер пухленькие ручки. – Весьма занятное дело… Кое-кто из моих нечистоплотных коллег мог бы сказать следующее. Это дело будет кормить не только меня, но и мои внуков, и моих правнуков. Чувствуете, предстоящий масштаб работы?

Уже сейчас было понятно, что Алексею снова повезло повстретиться с фанатиком своего дела. Чувствовалось, что стряпчий крючкотвор самой высшей масти, мастер апелляций и обращений. Такой любого уболтает до потери сознания, что, пожалуй, неплохо в сложившихся обстоятельствах.

– Очень складывается превосходная коллизия, – он «сунул нос» в одну из выхваченных бумаг, сдвинув массивные очки на самый кончик носа. – Представляете, господин Вяземский несколько часов назад в Дворянской палате зарегистрировал прошение о расторжении договора новика с вами. А знаете какую дату он указал? Весьма любопытно, скажу я вам! – стряпчий даже хохотнул при этом; видно было, что даже сам процесс работы над этим делом доставлял ему почти физическое удовольствие. – Четырнадцатое! Ну, что вы молодой человек! Именно в этот день с вами и произошел тот досадный инцидент.

Только сейчас до Алексея дошло, что юрист досадным инцидентом назвал, устроенный парнем, разгром в Регистрационной палате. Получается, боярин Вяземский просил расторгнуть вассальный договор именно с того самого момента. В этом случае полная ответственно падала только на Бельского, но ни как не на его сюзерена – боярина Вяземского. Вяземский хотел и деньги с него получиться за договор новика, и не отвечать за «косяки» своего вассала. Очень просто и незатейливо! Шах и мат! Парень едва от возмущения не задохнулся, когда до него дошел весь цинизм ситуации.

– Только мы тоже не лаптем щи хлебаем, – стряпчий скорчил такую мину, что в этот момент отчетливо напомнил крупную, побитую жизнью и многоопытную мышь. – Мы тоже именно подадим в Дворянскую палату прошение о расторжении договора с тем лишь отличием, что укажем сегодняшнюю дату. В основаниях для расторжения отметим, что род Вяземских в лице боярина Вяземского демонстративно пренебрег своими обязанностями сюзерена по отношению к роду Бельских и не обеспечил ему защиту. Вы понимаете, что я хочу сказать? Вяземский хотел у вас забрать поместье, но, одновременно, он же и должен был обеспечивать вам в этот момент защиту, как минимум, в юридическом плане. Как мы понимаем, этого не произошло. В итоге, мы выставив боярина посмешившем, – стряпчий буквально сиял от гордости за придуманную им крючкотворную схему.

Стряпчий после этого еще долго вытаскивал из своего саквояжа какие-то бумаги. Одну за другой, одну за другой. Каждую основательно комментировал, после чего предлагал подписать. С этим ворохом документов он и собирался обращаться в Дворянскую палату. Видимо, там сидели махровые бюрократы, если им на «каждый чих» нужна была своя бумажка.

В самом конце встречи Алексей узнал еще одну интересную вещь.

– …Прежде чем уйти, Алексей Михайлович, хочу буквально пару слов сказать о вашей защите на будущем судебном заседании. Мы будем апеллировать к тому, что в момент того инцидента, назовем его даже недоразумением, вы находились в состоянии сильного душевного волнения. Вы переживали, что ваша семья останется без вашего родового поместья и будет тем самым опозорена в глазах света, – парню показалось, что на этой фразе стряпчий ему подмигнул. – Конечно, между известием об изъятии у вас поместья и самим инцидентом прошло больше двух часов. В суде скорее всего укажут на этот момент. Только мы предъявим им медицинские свидетельства о том, что вы за последние несколько месяцев перенесли два сотрясения мозга и успели полежать в коме. Напомним, про теракт, про нападение на машину спасательных службы, в которой вас перевозили. Уверен, суд прислушается к нашим доводам…

После их встречи Бельский оказался выжатым, как лимон. У него не осталось даже сил на вечернее плаванье в бассейне центра, чего он не пропускал все четыре последних дня. Добрел до своей комнаты и устало брякнулся в постель.

– Алексей Михайлович… Э-э-э… Я буквально на минутку…, - взбивающий подушку парень услышал голос своего доктора. – На одну крошечную минутку.

В проеме двери показался старичок с виноватой миной на лице. Мол, прошу меня извинить за прошлую шутку. Я не специально, так как этого требовали высокие цели развития науки и т. д.

– Я хочу лишь сказать, что завтра вам предоставиться возможность немного развеяться. Вы ведь этого хотели, – вещал он, так и не заходя в комнату. – Словом, завтра у вас будет небольшой перерыв в медицинских процедурах. А сейчас отдыхайте.

Алексей кивнул ему и упал на кровать. Уже засыпая, вспомнил, что уже двое суток не видел Анну. Милые черты ее лица тут же всплыли у него голове. Видеть ее, чувствовать аромат ее духов и прикосновение становилось для него настоящей потребностью, что он начинал понимать только сейчас.

– Анна…, - шептал он, погружаясь в сон.

Газета «Столичный курьер». Раздел некрологов.

«Имперская коллегия адвокатов выражает глубокие соболезнования близким в связи с безвременной кончиной Константина Георгиевича Заозерского. Человек стойких моральных принципов, высокого профессионализма, он являл собой пример истинного служителя Фемиды. Мы никогда не за…

Губернское по земским и городским делам присутствие приносит самые искренние соболезнования семье Заозерских в связи с уходом из жизни Константиновича Георгиевича Заозерского. Примерный семьянин, заботливый отец, добрый сын, он был для всех нас не просто человеком особого душевного склада, но и…