— Ты как? — передо мной присел Айрин, заглядывая в лицо.

Собрала во взгляде столько презрения, сколько смогла, даже не думая что-либо отвечать. Видя это, парень усмехнулся и потянул ко мне свои культяпки.

— Сломаю в трех местах, — предупредила я, вжимаясь в холодную стену сильнее.

Вражеские конечности печально сникли, скрываясь с поля видимости.

— Ты сама виновата в том, что с тобой происходит сейчас, — на полном серьезе проговорил Айрин, — Ты не оставила мне выбора.

— Что б*ть? — от такой предъявы, даже забыла, что не хотела с ним говорить, — Ты это сейчас шутишь?

— Ты не давала мне шансов, — возмутился он в ответ. — Что мне оставалось делать?

— Прийти с цветами, нет? Надо было сразу помогать злодею, устраивать апокалипсис?

— Не нагнетай. И. к тому же, куда бы ты мне эти цветы засунула?

А, вот, тут он прав. Должна признать, у парня действительно не было шансов.

— После того, что ты почти со мной сделал, ты еще удивляешься?

— В том то и дело, что не удивляюсь и рассуждаю трезво, — Айрин, видимо, устав спорить, заговорил резко и холодно. — Но было глупо надеяться, что я смирюсь. Есть проблема, я нашел выход. В любви, как на войне, все средства хороши.

— О чем ты говоришь? — рассмеялась ему в лицо, — Это не любовь, это болезненная тяга к телу. Не более. После ритуала останется только оно, если еще вообще, что-то останется. Это уже буду не я, только оболочка.

— Я готов с этим смириться.

Кивнув головой, словно сам с собой соглашаясь, Айрин поднялся и отошел прочь. Смотрела ему в спину, понимая, что достучаться до него не смогу. Перевела взгляд на Лину. Девушка лежала, глядя перед собой стеклянным взглядом. Больше даже не плакала, и лишь легонько вздымающаяся грудь, указывала, что она еще жива. Глаза скользнули в бок, где в своем углу, на подстилке, сидел Даниил. Он с чем-то играл, не обращая внимания на все вокруг. Бывший студент, перспективный парень и любимый внук, теперь стал взрослым с мозгами ребенка.

Да уж, эти парни изменят мир, ни чего не скажешь. И такую участь уготовили мне? Уж лучше умереть…

— Зачем ты это делаешь?

Пусть я и не назвала имени, тот к кому я обратилась, прекрасно это понял и к удивлению спокойно ответил.

— Я хочу владеть миром.

Федор закончил со знаками и вытер руки об какую-то тряпку.

— Не останется мира. Нечем будет управлять. Такая магическая мощь не под силу одному человеку, постепенно, она разрушит твой, и без того крошечный, мозг, и ты сойдешь с ума. Мир рухнет, оставшись без баланса сил мироздания.

— Риск есть, конечно, — к моему удивлению, Федор и не думал спорить, легко соглашаясь со мной, — но, думаю, я справлюсь. Вспомни, ведь я игрок.

Больше парни не обращали на меня ни какого внимания. Не помогали оскорбления и угрозы. Они просто поставили меня в игнор.

Федор взял в руки, какую-то старую книгу, открытую почти на последних страницах и принялся читать заклинание. Язык был мне не знаком. Мужской голос отскакивал от стен, медленно растягивая слова, становясь все громче и громче.

Неожиданно Лина очнулась, выгнувшись в спине. Она громко закричала, скребя по полу руками. Ее била крупная дрожь, сопровождаясь характерным хрустом надломленных костей.

Из нее потекла магия, вместе с жизнью.

Она гортанно стонала ни на мгновение не останавливаясь и я была рада, что мой дар сейчас запечатан. Крик проникал в уши, под кожу, душу… Это было не выносимо.

Я схватилась за цепь, как за единственное доступное мне оружие. Только собралась ударить ею об стену, может еще камней насыпается, как все помещение содрогнулось. Громыхнуло так, словно рядом взорвалась машина, поднимая пыль в воздух.

Все, как последняя банда астматиков, принялись кашлять. Федор, конечно, сбился со своего речитатива, и Лина наконец-то замолчала. Надеялась, что она просто отключилась.

Из-за поднятой пыли было ни чего не видно, я крутила головой, стараясь понять, что же произошло.

Но потом услышала голос и поняла, что мир то может и спасут, а вот моя тушка встряла еще круче, чем до этого.

— Скажи-ка мне, детка? — нарочито спокойно и ласково разнеслось под сводом, — Если я велел, одной непоседливой попке, сидеть в министерстве и не ходить по свиданиям с сомнительными личностями, то, каким образом она оказалась в богом забытой пещере?

К последним словам голос превратился в настоящее рычание.

— Как же я рада тебе, Артур!

Воскликнула совершено искренне, но все равно, сильнее сжалась в стену, стараясь с ней слиться, чтобы скрыться от грозового взгляда серых глаз.

Мы не могли выловить мальчишку. Это бессилие меня бесило, но я знал, что так будет не всегда. Он обязательно проколется где-то, нужно только подождать. Сидя у мониторов, я то и дело поглядывал в сторону Золь. По ней было видно, что внутри у нее проходит борьба. Какая именно я не знал, за пару суток на нее свалилось очень многое. Выходные у родителей, казалось окончательно, выбили у нее почву из-под ног.