У меня сохранились самые лучшие воспоминания о родителях, авторитет которых в семье был очень высок. С годами мои сыновьи чувства к матери и отцу и уважение к их памяти возрастали все больше. Многим в моей жизни я был обязан им, воспитавшим меня и давшим мне необходимое образование.

Теперь кратко расскажу о своем детстве.

Родился я 2 декабря 1897 года в одной из казарм путевых рабочих на станции Елизаветполь (ныне Кировабад) Закавказской железной дороги. Почти все мое детство до 15-летнего возраста прошло среди рабочих этой станции. Здесь же с 1907 по 1912 год я учился в двухклассном Елизаветпольском железнодорожном училище с моими сверстниками, главным образом с детьми рабочих.

Хотя учебное заведение и называлось двухклассным, общая продолжительность обучения в нем составляла пять лет. Окончил я училище с «круглыми» пятерками. Преподавание шло на русском языке. Моей первой учительницей стала замечательная женщина Елена Константиновна Иванова, которую я всегда глубоко уважал и почитал. Очень строгая и взыскательная к нам, ученикам, она была великолепным педагогом. Поступая в училище, я почти не знал русского языка, и потому первый год учебы был для меня очень трудным, но благодаря настойчивости и педагогическому искусству Елены Константиновны мне удалось быстро освоить язык и уже на второй год стать отличником. Испытывая глубокую благодарность к Елене Константиновне, я после окончания училища поддерживал с ней связь. Елена Константиновна преподавала в том же училище, преобразованном с установлением советской власти в Азербайджане в среднюю школу.

После Великой Отечественной войны я неоднократно бывал в Кировабаде, встречался в стенах родной школы с любимой учительницей, которая даже в преклонном возрасте не мыслила уйти на пенсию и оставить работу, ставшую делом всей ее жизни.

Наши полные теплоты и сердечности отношения прервались лишь с ее кончиной, весть о которой я получил в начале 60-х годов во время служебной командировки.

Поскольку зашла речь об училище, мне хочется сказать доброе слово о его начальнике Иване Васильевиче Михайлове, учителях Викторе Львовиче Голубятникове, Марии Зубовой, Тамаре Зедгенидзе и других педагогах, давших мне и моим сверстникам такое нужное в то время начальное образование.

Основную массу рабочих и служащих станции Елизаветполь тогда составляли русские. Среди рабочих железнодорожного депо, вагонных мастерских и путейцев было немало армян, значительно меньше грузин и совсем мало местных азербайджанцев, основная часть которых занималась преимущественно сельским хозяйством. Среди путевых ремонтных рабочих преобладали азербайджанцы – выходцы из Ирана.

Будучи сам сыном кадрового рабочего и постоянно общаясь с семьями рабочих, особенно с детьми железнодорожников – моими сверстниками по учебе в училище, я имел возможность довольно близко познакомиться с их тяжелым положением, постоянными тревогами, связанными с нуждой. Это наложило большой отпечаток на формирование моего мировоззрения, уже с детства определило мою сопричастность к судьбам простых людей, которые подвергались со стороны представителей полицейского режима царской России и самой железнодорожной администрации различного рода гонениям. Позже, когда я повзрослел, чувство близости к рабочим, простым людям у меня с каждым годом все более росло и крепло.

Долина реки Кура, вдоль которой проходили железнодорожные линии Закавказской дороги, была во многих местах заболочена, особенно на участке Евлах – Акстафа, где моему отцу больше всего приходилось работать. В жаркие летние месяцы здесь свирепствовала малярия, от нее трудно было спастись без регулярного приема хины. Чтобы не страдать от жары и малярии, вся наша семья, кроме отца, в летние месяцы уходила в горы, в родное село Чардахлу, отличавшееся на редкость красивой природой, чистым воздухом и умеренным климатом.

Надо сказать, что в Чардахлу, как и в других поселениях нагорья Елизаветпольского уезда того времени, царили бедность, отсталость и невежество. Большое количество семей не имело собственного тягла, повозок и простых орудий для обработки земли, сбора урожая и его обмолота. Крестьяне мечтали об избавлении от кулацкой эксплуатации, нищеты и голода. Сельская молодежь рвалась к учебе, ей нужны были школы, просвещенные учителя и воспитатели, мастера, которые могли бы обучить ремеслам, каким-либо специальностям. Но большая часть юношей и девушек была лишена всего этого. С малых лет они пасли скот и батрачили у сельских богатеев.

Многие крестьяне Чардахлу покидали село, бросали свои жалкие хижины и уходили на заработки в Баку, Тифлис, Елизаветполь, становились рабочими на нефтепромыслах, железной дороге и на Кедабекских рудниках.

Пребывание в селе в кругу сельских ребят и участие с ними в различных играх и детских затеях доставляло мне большое удовольствие. Не раз приходилось мне в летние месяцы проводить время в кочевках, пасти вместе с другими ребятами единственную корову, принадлежавшую моим старшим братьям Каграману и Аршаку. В каникулы мне предоставлялась возможность целиком окунуться в сельскую жизнь, познать разницу в положении состоятельных и бедных семей, своими глазами увидеть, как помыкали бедными крестьянами сельские богатеи, как издевались над простым сельским людом полицейские урядники, участковые приставы и разные должностные чины уездной царской администрации.

Во время пребывания в Чардахлу я с большим интересом изучал и усваивал сельские обычаи, различные народные традиции, по которым формировались у моих сверстников понятия о мужестве и доблести, честности и благородстве, верности и преданности. Надо сказать, что жители нашего села всегда высоко ценили эти благородные человеческие качества, и это играло большую роль в воспитании сельской молодежи.

Ближайшими нашими соседями были несколько армянских, азербайджанских, русских и украинских сел. Отношения между крестьянами разных национальностей были самыми добрыми и уважительными. Особенно теплые и дружественные отношения издавна сложились между армянами и азербайджанцами. Каждая чардахлинская семья, как правило, имела в соседних азербайджанских селах близких и преданных людей; дружественные семьи – «досты», «кирвы», как их тогда называли, всегда были готовы прийти на помощь друг другу. Эта замечательная традиция сохранилась до сих пор. Довольно замкнуто вели себя по отношению к соседям лишь немцы-колонисты, заселявшие в нашем районе наиболее плодородные земли и пользовавшиеся почему-то различными привилегиями.