– Эм, Кира, я не совсем понимаю, что именно сейчас произошло, но тебе совершенно не за что извиняться, – пригладив волосы на затылке, проговорил Букварь и оглянулся. – А где мы вообще? Здесь есть возможность выхода в реал?

Я кивнула, осматриваясь и стараясь не встречаться взглядом с Артемием. Не знаю, специально ли Ромка перевёл тему, но я была ему благодарна. Чувство неловкости и стыда за свой срыв выбивало меня из колеи, не давая окончательно восстановить душевное равновесие. Дальнейшее акцентирование внимания на этом происшествии сделало бы только хуже.

Как оказалось, мы вывалились из технических помещений недостроенной платформы метро. По крайней мере, именно это значилось на двери, что с таким трудом закрыли Ромка с Феликсом.

– Согласно моим данным, здесь в нескольких километрах есть точка выхода, – ровным, я бы даже сказала, холодным голосом проговорил Артемий. – Я уже вызвал свою "волгу" для транспортирования Ани.

– Да я сам её донесу! – возмутился Ромка, прижимая к груди драгоценную ношу. Аннушка при этом молча кусала губы, сдерживая болезненные стоны. – Ты лучше вон Киру проводи.

– Я последний, кого она сейчас хочет видеть в своей компании, – искоса взглянув на меня, усмехнулся Артемий.

Обиделся. Конечно, он обиделся. И это внезапно разозлило меня. Неужто Артемий рассчитывал, что поцелуй волшебным образом восстановит наши отношения? Что я вот прям возьму и забуду, что приступы-то эти появились, в том числе, по его вине? Нет, это так не работает. Поэтому я натянула на лицо маску под стать бывшему и молча ждала дальнейших его действий.

Ромка, хвала его благоразумию, всё же передал пропагандистку под опеку Тэма, который, не прощаясь, и достаточно бодро для человека, только что вышедшего из сложного боя, прошагал к неработающим эскалаторам. И вскоре скрылся в верхнем вестибюле.

– Ничего не хочу обсуждать, – раздражённо смахивая отчёт о прошедшей битве, проговорила я. – Нам тоже пора на выход.

Букварь пожал плечами и, что-то обсуждая с Эдмундовичем, двинулся по уже обозначенному пути. А я, пристроившись следом, принялась проверять свои параметры и распределять полученные очки по способностям. За упокоение Кошмара нам нехило отсыпали – уровень мой скакнул с сорок второго до сорок девятого, даже с хвостиком. Влив полученные очки способностей в развитие стелса, силы и выносливости, я вымученно улыбнулась. Хоть какие-то хорошие новости за сегодняшний безумный день.

Привычные действия и аналитическая деятельность благоприятно подействовали на моё психическое состояние. Ровно до тех пор, пока мы не поднялись на поверхность, и я не поняла, куда нас занесло.

Недостроенная станция метро "Тихий приют", а это была именно она, не зря так называлась. Здесь, посреди негустого леска, разработчики решили устроить виртуальное кладбище, где все желающие игроки могли похоронить всё, что их душе было угодно. Чаще всего это были символические памятники для умерших домашних питомцев, но встречались и могилы неудавшихся отношений. Мне тоже было кого здесь навестить.

– Искра, с тобой всё в порядке? – обеспокоенно заглянув мне в лицо, поинтересовался Феликс.

– Да, погодите тут, я сейчас приду, – с трудом сглотнув, ответила я.

– Нет, я обещал Артемию присмотреть за тобой, – тоном, не терпящим возражений, проговорил Букварь.

А я, подумав, что после всего, что сегодня произошло, и свидетелем чего стал мой напарник, уже нет смысла скрывать своё прошлое. Нервно кивнула, приглашая друзей последовать за мной.

Через высокие ажурные ворота мы попали на широкую асфальтовую дорожку, что извивалась среди разных по своей помпезности памятников. Моя цель находилась практически в центре этого обширного погоста, возле небольшого озера, заросшего камышом и осотом.

Я шла, словно оглушённая, не замечая, что происходит вокруг. Механически переставляя ноги и не заботясь о том, идут за мной друзья или нет. Столько лет прошло, и вроде бы даже отпустила острота тех болезненных воспоминаний, но всё равно каждое посещение этого места как дополнительное испытание для моего, всегда готового сорваться в истеричное пике, рассудка.

– Охренеть, – только и смог выдохнуть Ромка, когда я остановилась у небольшого изящного изваяния маленькой девочки, сидящей на камне и устремивший свой взор на водную гладь.

"Стелле Котовой, моей нерождённой звездочке" – значилось на памятной доске.

– Это что? Это как? Это же фамилия твоего бывшего? – ошарашенно зачастил Ромка, присаживаясь на траву рядом со мной. – Кира, что это значит?

– А что это может значить? – грустно усмехнувшись, проговорила я, и в привычном жесте провела ладонью по волосам мраморной девочки. – Это моя дань памяти дочери. Нашей с Артемием. Той, которая так и не появилась на свет.

Всего на пару минут над кладбищем повисла действительно мёртвая тишина. Ромка, сев рядом со мной в траву у памятника и прикрыв ладонью рот, лишь шокировано покачивал головой. Феликс занял место по другую сторону от меня и всё с тем же тревожным выражением на рыжей мордашке заглядывал мне в глаза. А я… А я решилась, наконец-то, выговориться кому-то ещё, кроме психологов.