На следующее утро после того, как голам пытался его убить, Мэт сжег в камине все до единой длинные розовые ленты - огромную охапку - едва Тайлин покинула свои апартаменты. Он также сжег розовый камзол, две пары штанов и плащ, которые она для него приказала сделать. Вонь от горелой шерсти и шелка заполнила комнаты и он открыл несколько окон чтобы слегка ее проветрить, но особо об этом не беспокоился. Он почувствовал огромное облегчение, облачаясь в ярко-синие штаны, вышитый зеленый камзол и синий плащ, украшенный красочным орнаментом. Даже кружева не раздражали его. По крайней мере, они не были розовыми. Больше никогда он не хотел видеть этот цвет!

Нахлобучив шляпу на голову он, он выбрался из Дворца Таразин с возобновившейся решимостью найти укромное местечко, чтобы спрятать то, что было нужно для побега, даже если бы ему пришлось посетить каждую таверну, гостиницу или притон в городе десять раз подряд. Включая те, что находились в Рахаде. Сто раз! Серые чайки и чернокрылые водорезы кружились в свинцовом небе, которое предвещало дожди, а ледяной ветер, несущий вкус соли, ярился над Мол Хара, трепля плащи. Он шел по мостовой словно хотел разбить каждый ее камень. Свет, если понадобится он сбежал бы с Люкой в той одежде, которая была на нем сейчас. Может Люка позволил бы ему отработать дорогу, работая шутом! Этот парень определенно на этом настоял бы. По крайней, мере это позволило бы ему держатся поближе к Алудре и ее секретам.

Он прошел почти всю площадь, прежде чем осознал, что находится перед большим белым зданием, которое хорошо знал. Вывеска над аркой двери гласила "Странница". Высокий парень в черно-красных доспехах вышел на улицу, придерживая локтем шлем с тремя тонкими черными перьями и встал, ожидая когда приведут его лошадь. С грубым лицом и сединой на висках, он не смотрел на Мэта, и Мэт избегал бросать на него взгляды. Вдобавок к внушительной внешности он был Стражем Последнего Часа и Генералом Знамени. "Странница" была расположена недалеко от дворца, поэтому большинство комнат в ней были заняты знатными Шончанскими офицерами, из-за этого он не заходил сюда с тех пор едва снова смог ходить. Простые Шончанские солдаты были не такими уж плохими парнями - готовы играть полночи напролет, но высокопоставленные офицеры могли быть такими же как и местная знать. Все равно, ему ведь нужно было с чего-то начать.

Общий зал остался почти таким же как он его помнил, с высоким потолком и хорошо освещенный лампами, горящими на всех стенах, несмотря на ранний час. Тяжелые ставни закрывали окна в виде арок, что бы сохранить тепло, и в обоих каминах потрескивал огонь. В воздухе витали тусклая завеса трубочного дыма и запах хорошей стряпни с кухни . Две женщины с флейтами и парень с барабаном между коленей быстро играли пронзительный Эбу Дарский мотив. Обстановка не слишком отличалась от той, которую он видел в то время пока здесь жил. Но теперь все стулья в комнате были заняты Шончан - некоторые были в доспехах, другие в длинных расшитых одеждах - которые выпивали, разговаривали и изучали карты разложенные на столах. Седеющая женщина со знаком дер'сул'дам, вышитым на ее плече казалось докладывала о чем-то, стоя перед одним столом, а за другим получала приказы худая сул'дам с круглолицей дамани, неотступно следующей за ней. У нескольких Шончан затылки и некоторые части голов были выбриты так, что казалось будто это шары с волосами, оставленными на левой задней части головы, похожими на хвост, спускающийся до плеч у мужчин и до талии у женщин. Это были простые лорды и леди, не Высокородные, но это не имело большого значения. Лорд есть лорд, вдобавок мужчины и женщины, пославшие служанку чтобы она принесла им еще выпивки, и сидевшие с надменно надутыми щеками и презрительным видом, были офицерами, что автоматически означало неприятности для любого не равного с ними звания. Некоторые из них заметили его и нахмурились.

Затем он увидел хозяйку заведения, которая спускалась вниз по лестнице без перил в дальнем конце комнаты, величественную женщину с глазами с поволокой, большими золотыми серьгами в ушах и начинающими седеть волосами. Как он подозревал, Сеталь Анан не только не была уроженкой Эбу Дар, но даже Алтары, но она носила брачный кинжал, подвешенный за рукоять и свисающий с серебрянной цепочки в глубоком, узком вырезе платья на груди так, что длинное изогнутое лезвие доходило ей до талии. Она знала что его все принимали за лорда, но он не был уверен насколько сильно она в это верила, или что хорошего это принесло бы, если она все еще верила этому вранью. В любом случае, она увидела его в то же самое мгновение и улыбнулась дружелюбной приветливой улыбкой, которая сделала ее лицо еще красивее. Ему ничего не оставалось кроме как подойти, поприветствовать ее и спросить о ее здоровьи, однако не слишком увлекаясь расспросами. Ее мускулистый муж был капитаном рыболовецкой лодки с таким количеством шрамов от дуэлей, о каком Мэту не хотелось даже и думать. Она попыталась расспросить его о Найнив и Илэйн, и к его удивлению поинтересовалась не знает ли он чего-либо о Родне. Он понятия не имел, откуда она могла про них прослышать.

– Они ушли с Найнив и Илэйн, - прошептал он, внимательно наблюдая за Шончан чтобы убедиться, что ни один из них не обратил на них внимания. Он не собирался говорить слишком много, но от разговоров о Родне там, где Шончан могли услышать, его спина покрывалась мурашками.
– Так далеко, насколько только можно. Они все в безопасности.

– Хорошо. Мне было бы больно при одной мысли о том, что на кого-то из них надели ошейник.
– Безмозглая женщина даже не понизила голос!

– Да; это хорошо, - прошептал он и торопливо принялся объяснять зачем он пришел, прежде чем она начала кричать о том, как рада, что женщины, которые могут направлять, сбежали от Шончан. Он тоже был рад, просто не настолько, чтобы дать заковать себя в цепи из-за подобной радости. Покачивая головой она присела на ступеньки и положила руки на колени. Ее темно-зеленые юбки подоткнутые слева, открывали красные нижние юбки. Кажется Эбударцы, когда пришло время выбирать цвета, встречались с Лудильщиками. Гомон Шончанских голосов сражался с громкой музыкой, их окружавшей, а она сидела пристально глядя на него.
– Ты не знаешь наших обычаев вот в чем проблема, - сказала она.
– Фавориты - это старый и уважаемый обычай в Алтаре. Множество молодых мужчин или женщин сделали карьеру фаворитов, осыпаемые подарками, прежде чем угомонились. Но понимаешь ли, они уходят, когда им вздумается. Тайлин не следует так обращаться тобой, как я слышала. Хотя, - добавила она рассудительно, - Должна заметить, что она хорошо тебя одевает.
– она крутанула рукой.
– Откинь плащ и повернись кругом, чтобы я могла получше тебя разглядеть.

Мэт сделал глубокий вдох. И затем еще три. Краска которая залила его лицо была от гнева. Он покраснел не от стыда. Определенно нет! Свет, неужели весь город знал?

– У тебя есть для меня место или нет?
– Произнес он сдавленным голосом.

Оказалось, что есть. Он мог использовать полку в подвале, где по ее словам, круглый год сухо, и маленькую нишу в каменном полу кухни, где он когда-то хранил свое золото. А ценой за это будет откинуть плащ и повернутся кругом, так чтобы она смогла лучше его разглядеть. Она смеялась как сумасшедшая. Одной шончанской женщине с тоскливым лицом и в красно-голубых доспехах так понравилось представление, что она бросила ему большую серебряную монету странной чеканки с некрасивым женским лицом с одной стороны и чем то вроде тяжелого стула с другой.

По крайней мере, теперь у него есть место чтобы складывать одежду и деньги, и едва он вернулся во Дворец в апартаменты Тайлин, он сразу кинулся выяснять, что из одежды он может там спрятать.

– Боюсь, что гардероб моего Лорда в ужасном состоянии, - печально произнес Нерим. Худой, седовласый кайриэнец столь же печалился бы, объявляя о подаренном ему мешке огневиков. Его длинное лицо трагично вытянулось. Хотя он следил за дверью, чтобы вовремя увидеть возвращение Тайлин.
– все весьма грязное, и я боюсь, что плесень испортила несколько лучших курток моего Лорда.