— Камни в браслете!

— Три смерти случилось, две жизни осталось, но каждый раз душа будет новой, так что берегите себя.

Ноги перестали меня держать, и я присела на ту кровать, которая стояла рядом с койкой Эрика. Не знаю, что именно меня впечатлило — подтверждение того, что я действительно Ирина Громова, известие о череде смертей, предшествовавших моему появлению, предупреждение о невозможности повторного перерождения.

Вот ведь странно: всегда знала, что жизнь у меня одна, а получив вторую, испугалась грядущего конца.

Быть может, потому что конец этот мог оказаться близок?

— Три девушки в этом теле умерли. Как?

— Сабрина скончалась в бассейне грёз от перегрузки. О двух других сказать не могу. Ни вчера, ни в предыдущий раз меня не было рядом.

— Я очнулась в спальне. Никто не понял, что со мной случилось что-то хуже, чем потеря памяти. Выходит, другие девушки просто взяли и умерли?

— Возможно, но маловероятно.

— Пожалуйста, объясните, что тут твориться, — взмолилась я.

Строить собственные теории больше не хватало сил.

— У семьи Вангангер есть враги, у Ксандра Вангангера есть враги, у Сабрины Вангангер есть враги. Кто-то сделал свой ход трижды за полгода. Лично я не пытался разобраться в происходящем. Хватало того, что одна хозяйка сменяла другую. Да мне бы никто и не позволил копаться в этом деле.

— Доктор Манталь и Фаронис говорили о несчастном случае.

— Три несчастных случая подряд — сомнительное совпадение.

Эрик медленно опустился обратно на подушку. Вид у него был отнюдь не здоровый.

— За что она вас наказала? — спросила я.

— Табета, таким было её настоящее имя, — произнёс Эрик. — Она хотела знать, нельзя ли переключить браслет на другой режим, чтобы после смерти в тело вернулась та же душа.

— Поскольку я здесь, успеха она не добилась.

— Мне неизвестен способ управлять браслетом. Мой Орден изучал наследие маулов, но постиг лишь малую долю их тайн.

— То есть браслет создали не люди?

— Нет. Он остался от расы, вымершей больше ста тысяч лет назад. Мы хранили и исследовали часть её наследия, пока не пришли войска Коалиции.

Он замолчал и прикрыл глаза. Я устыдилась, что мучаю его вопросами.

— Простите, вам тяжело пришлось. Отдыхайте. Поговорим, когда вам станет лучше.

Я успела дойти до двери, когда Эрик окликнул меня.

— Когда увидимся в следующий раз, не называйте меня на "вы". И не забудьте наказать за дерзость.

— Какую ещё дерзость?

— Не остановил вас сразу. Не смог отказать себе в удовольствии побыть человеком. Предыдущие хозяйки знали, как обращаться с рабами. Научитесь этому поскорее.

— Не хочу я такому учиться!

— Вам придётся.

Больше он ничего не сказал, а я, постояв с открытым ртом несколько секунд, выскочила за дверь. Новые знания раздирали меня изнутри, но я хотя бы убедилась, что не схожу с ума. Вот только душевного спокойствия это не добавляло.

Накрыло меня по дороге в спальню.

Такого оглушительного горя я не испытывала со смерти мамы. Боль потери разрывала сердце, слёзы хлынули из глаз.

— Оставьте меня в покое! — выкрикнула троице мужчин, шедших следом, и влетела в комнату со всей силы хлопнув дверью.

Упала на колени прямо возле неё и отчаянно рыдала несколько минут, прежде чем добраться на кровати и ткнуться мокрым лицом в подушки.

Я потеряла их навсегда. Папу, сестру, её маленького сына, которого любила почти как своего. А они потеряли меня.

Гроб с моим холодным телом получат в морге, отвезут на кладбище и опустят в могилу. Будут слёзы и прощальные слова. Никто никогда не узнает, что я всё ещё живу в неведомой мне самой дали. Я не вернусь к своим любимым, не обниму папу, не поговорю с сестрой, не увижу, как растёт Сашка.

Мне казалось, что моя боль бесконечна, что выплакать её всю не получится ни сейчас, ни через годы.

В эти минуты я не боялась возможной смерти. Слёзы лились ручьём, пока не глаза не заболели, а рыдания не превратились в хрипы.

— Госпожа Сабрина, — это был голос Фарониса.

— Да сколько же можно! — простонала я, поворачивая голову. Управляющий успел прокрасться в комнату и замер возле кровати. — Чего вам надо? Почему я не могу побыть одна?

— Потому что вы больны. Доктор оставил успокоительное. Вам надо его выпить. Я бы не посмел тревожить вас, но это особый случай. Прошу, примите лекарство.