Я с интересом разглядываю собеседника. Странный вопрос.

– Считаю, что для ваших целей это совершенно необязательно, – осторожно отвечаю.

– Ты не знаешь моих целей, – возражает Дез.

– Так может поделитесь, – я даже улыбаюсь. Странно, но наш разговор всё больше напоминает флирт. Ну насколько конечно возможен флирт с мужчиной, разговаривающим голосом робота.

Дез вновь поворачивается ко мне и сканирует задумчивым взглядом. Долго. Похоже, раздумывает отвечать или нет. И даже подбираюсь как-то в ожидании.

– Тебе не понравилась связь, – наконец произносит он и отворачивается.

– Не понравилась – это мягко сказано, – бормочу себе под нос. Меня тут же передёргивает от пронзающих воспоминаний.

– Но она мне необходима, – продолжает прайм говорить, будто не заметив моего ворчания.

Я хмуро смотрю перед собой. Ему не обязательно мне это объяснять. Я и так понимаю, что от моих желаний здесь ничего не зависит.

– Но, если ты будешь давать похожие эмоции без насильственной привязки, она будет необходима мне реже, – Дез вновь пронзает меня светящимся взглядом.

– Тебе стоит ко мне привыкнуть, Риана, и перестать шарахаться, как только увидишь. Насколько я знаю низших, совместное времяпрепровождение их сближает.

Я скептически изгибаю одну бровь. То есть это он так сблизиться решил? И это его: «насколько я знаю низших» … Надо же, сноб какой. И вообще про какие он эмоции? Про желание вопреки? Или что там ему так нравится. Про эти что ли? Не помню, чтобы в моём психологическом портрете присутствовала склонность к "предающему телу".

– Это невозможно, – заявляю твёрдо, – Даже если мы неделями будем вместе по паркам гулять.

Дез оставляет мою реплику без ответа, но между нами словно гремит его безмолвное "возможно".

Я хмыкаю, отворачиваясь к окну. Ну тебе видней конечно, господин. Думай, что хочешь, а я пока на вид полюбуюсь. Глянула вниз и тут же расстроилась ещё сильней. Твою мать, за стенами богатого района, в котором жил Дез, оказалась непролазная оранжево-красная чаща, а дальше горы. Отсюда только лететь! Значит, это и не район был вовсе, а небольшой городок.

– И сколько до центра? – спрашиваю глухо, сглотнув.

– Минут сорок, – отвечает Дез, кинув на меня странный взгляд.

Ну да, опять не понял наверно, почему я расстроилась. Но хоть теперь не спрашивает, что у меня в голове. Дальше мы летели молча.

Дез сажает шаттл ровно через сорок минут на крыше высоченного переливающегося куба.

– Выходи, – бросает мне и сам покидает салон.

Я послушно вылезаю из лётмобиля и с интересом осматриваюсь. Ну очень высоко. Подхожу к краю крыши, наклоняюсь вперёд. Смотреть вниз невыносимо. Ноги моментально тяжелеют, стараясь врасти в пол, голова кружится, а сердце гулко бьётся в груди. И кажется с каждым ударом подталкивает тебя к краю. Я инстинктивно делаю шаг назад.

– Боишься? – интересуется прайм, неожиданно оказавшийся у меня за спиной, – Почему? Ведь я не собираюсь тебя толкать, а ты прыгать.

– Просто...высоко, – сглатываю и отхожу, голова до сих пор немного кружится. Перевожу взгляд на наблюдающего за мной прайма.

– Это иррационально, – сообщает мне Чурбанейшество и идет к лифту в здание.

А я кидаю последний взгляд на город, видный с крыши как на ладони. Весь из стали и стекла, прямых углов и правильных форм. Белоснежный, стерильный, продуманный, без единой растительности. Столица праймов: выдержанная и холодная, как и они сами. Интересно, у города тоже есть постыдные пороки, как и у его обитателей? По-другому назвать пристрастия своего личного прайма я не могу. Если бы он был человеком, его бы сочли склонным к извращениям.

– Риана, – окликает меня Дез, в голосе даже чудится легкое недовольство.

Я оборачиваюсь и спешу к нему в открытый лифт.

– Куда вы меня привезли? – интересуюсь, когда Дез нажимает кнопку первого этажа.

– У меня деловая встреча в ресторане, посидишь рядом.

– Не боитесь, что буду подслушивать? Расскажу потом кому-нибудь? – улыбаюсь я. Не знаю, почему меня так и тянет его поддеть при любой возможности, наверно это каменное лицо и безразличный голос выводят из себя.

– Ты не знаешь наш язык, – но Дез как обычно непрошибаем.

– То есть я буду сидеть и ничего не понимать, пока вы там что-то обсуждаете? – фыркаю я, – Вы же вроде бы хотели, чтобы я со скуки не померла. Это вы так себе представляете веселое развлечение?

– Развлечение я представляю себе иначе, Риана, – чеканит Дез, и я тут же краснею, потому что понимаю о чём он. Отворачиваюсь от прайма, не желая, чтобы продолжал.

К моему счастью двери лифта плавно разъезжаются именно в этот момент, обрывая наш разговор естественным путем.