– Что тебя так развеселило, милый?

Ник нетерпеливо тянул маленькие ручки вверх, показывая на потолок. Кира поняла желание сына потрогать дизайнерское творение, но в сложившейся ситуации, когда она со страхом ждала хоть какой-то реакции от отца своего ребенка, нечто подобное было неуместно.

– Тебе шнурочки понравились? – растерянно спросила Кира, понимая, что Ник захотел потрогать эти висюльки.

Скорее всего он начнет хныкать и требовать моментального выполнения своих прихотей.

Когда рука легла на ее плечо, Кира не сразу поняла, что это Алекс подошел к ней и мягким прикосновением обратил на себя внимание.

– Ничего эти женщины не понимают, – пожаловался Алекс с мягкой улыбкой на губах. – Сразу видно: мой сын пошел в меня.

Он решительно забрал его с рук Киры и, всматриваясь в смышленые глаза малыша, сказал:

– Дело не в шнурках, а в игре света. Правда, сынок? – спросил он и поднес мальчика к безобразной люстре.

Кира наблюдала, как Алекс дернул люстру за один из сотни шнурков, и та начала двигаться, по инерции рассыпая по комнате миллионы маленьких бликов. Всё вокруг преобразилось, цвета заиграли по-другому, комната казалась нереальной.

Алекс держал сына на руках, и они оба зачарованно наблюдали хаотичное движение мерцающих лучиков по потолку, стенам и мебели. Это был самый красивый и трогательный момент в жизни Киры. Она смотрела на любимого мужчину и сына, и ее сердце разрывалось от любви. Счастье есть. Вот оно, перед ней.

– Ты идешь к нам? – ласково спросил ее Алекс, протягивая руку вперед.

Он смотрел с любовью и нежностью в глазах. Значит, простил.

Кира медленно двинулась к нему. Когда она подошла, Алекс обнял ее и привлек к себе, поцеловав в висок. Он ничего не сказал. Момент был такой, что слова и объяснения были не нужны. Они стояли втроем в обнимку под мерцающей и переливающейся бесконечными бликами космической люстрой, и ничего не было для них важнее их любви, счастья и этого момента.

К небольшому стильному дому, расположенному на тихой зеленой улице в курортном городке Мертл-Бич, медленно подъехал черный внедорожник представительского класса. Из него неспешно вышли двое мужчин в возрасте. Они отличались небольшой разницей в росте и цветом волос. Оба все еще оставались стройными, ухоженными, привлекательными. Они были одеты в дорогие костюмы, а в руках держали подарочные коробки, украшенные пестрыми лентами. Один из них стремительно направился к двери дома и нетерпеливо надавил звонок. Никакой реакции хозяев не последовало. Мужчина снова позвонил.

– Ты говорил, что они будут дома, – возмутился Томас Райт, оставив в покое звонок. – Вот так сюрприз внуку на годик! Теперь будем торчать под дверью как два старых идиота.

– Говори за себя, я еще вполне хорош собой, полон сил и даже мог бы быть твоим зятем, – задорно ответил Алекс Круз-старший, намеренно провоцируя своего новоиспеченного родственника.

Райт злобно покосился на ненавистного соперника.

– Не приведи Бог! – возмущенно воскликнул он и поднял руки к небу. – Как хорошо, что моя дочь достаточно умна, и если и выбрала Круза, то самого молодого и покладистого.

Круз-старший весело засмеялся, забавляясь очевидной реакцией на свою провокацию. Райт скривился.

– Так что делать будем? Детей нет дома, – запричитал Томас.

– Да перестань ты ныть. Ну подождем некоторое время. Не сдаваться же на полпути, – ответил Алекс Круз-старший.

Осмотревшись вокруг себя, он решительно уселся на одну из трех ступеней деревянного крыльца и положил рядом подарок внуку в красивой упаковке. Райт переминался с ноги на ногу, но затем присоединился к Крузу.

Водитель, ожидавший важных пассажиров около дома, удивленно уставился на сидящих на пороге сельского дома мужчин. «У богатых свои причуды. Кому расскажу, не поверят», – подумал он и отвернулся, напуская на себя безразличный вид.

– Это ж надо! – изумился Райт вслух. – Всю жизнь отравлять друг другу жизнь, чтобы потом сесть плечом к плечу на пороге у своих детей.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Круз так весело, что слезы выступили на его глазах. – Я сам поверить не могу. Признайся хоть теперь, что завидуешь мне!

– Чему завидовать? У тебя вон с головой непорядок на старости. Забываешь, как всё на самом деле было, – Райт скривился, весело ухмыляясь.

Круз стал серьезным:

– Знаю: я нападал на тебя постоянно. Братом признать не хотел, потому отец и не усыновил тебя тогда.

Райт хмуро свел брови на переносице:

– И хорошо. Только так из меня человек получился, и никто не упрекнет меня, что я не своим трудом всего добился.

Круз кивнул головой и поджал губы, затем превозмог себя и все-таки выразил мысль, которая всю жизнь его тревожила: