Изнывая от мучительного чувства отчаяния, Круз бессознательно стремился искупить свою вину перед Кирой. Он не мог ждать утра.

Через высокие панорамные окна всю квартиру заливал лунный свет. Тихой поступью Алекс направился в комнату, где она спала. Девушка казалась ему застывшей статуей неземной красоты. Повинуясь своему желанию прикоснуться к ней кончиками пальцев, Алекс дотронулся до ее щеки. Но даже этого хватило, чтоб почувствовать исходящий от ее тела жар. Желая убедиться в страшной догадке, он приложил руку к ее лбу. У Киры была высокая температура, она горела. Алекс попытался ее осторожно разбудить, но когда понял, что его попытки тщетны, принялся трясти ее за плечи. Похоже, она была без сознания. Перепуганный и взволнованный, дрожащими руками набрал телефон доктора Фарела. Тот дал инструкции, что делать до его приезда. И Алекс, невзирая на поздний час, позвонил экономке и глухим от переживания голосом поинтересовался, когда та видела Киру и в каком она была состоянии.

– Господи, что случилось? – задала встречный вопрос Сара не сдержавшись. – Да она ведь не еле ничего несколько дней. Только и сидела на террасе и смотрела вдаль. Знаете, она была очень расстроена. Я пыталась уговорить ее поесть, но она все отказывалась.

Алекс нахмурился еще больше и побледнел. Сара говорила ему об этом раньше. Но он был так зол на Киру, что посчитал это игрой. Впрочем, голод не мог стать причиной ее жара. Алекс дождался доктора Фарела, и это время показалось ему вечностью.

Доктор осмотрел Киру. Он узнал девушку, которую лечил раньше, и недовольно посмотрел на Алекса.

– Объясните, кто и зачем довел эту женщину до такого состояния? Ее нужно срочно госпитализировать. Пульс слабый.

Алекс замер на месте.

– Делайте все, что необходимо, – только и смог сказать он в ответ.

Фарел посмотрел на бледное лицо Алекса Круза, который находился в состоянии глубочайшего стресса. За все годы их сотрудничества ему никогда не приходилось наблюдать такое растерянное состояние всегда уверенного в себе молодого человека. Впрочем, в этой ситуации было что-то ненормальное. Сейчас не было времени во всем разбираться.

Спустя час Алекс стоял в палате рядом с Кирой. Ей сбили температуру, но организм был истощен, и ей поставили капельницу. Он смотрел на ее проколотую иглами нежную кожу руки, и его охватила жалость. И хоть доктор объяснил ему, что угрозы для жизни Киры нет, его сердце ныло от сознания своей вины. Алекс просидел рядом с ней всю ночь. Он смотрел на нее, держал за руку.

– Прости меня, – шептал он.

Мужчина знал, что она не слышит его, но было так важно сказать ей, что на душе:

– Я так нуждаюсь в тебе. Сам не знаю почему. Правильно было бы отказаться от тебя, знаю. Но у меня не получается. И вот мы здесь.

Он посмотрел на Киру и обрадовался, что она спит. Потому что сам себе показался идиотом. Но продолжал говорить, и от того становилось легче.

– Да, ты права. Всегда была права. Ты достойна лучшего. Но черт побери, как пересилить себя и дать тебе уйти?

Алекс смотрел на нее так долго, будто ждал ответа.

***

Через несколько дней Кира окончательно пришла в себя. До этого же она просыпалась, но не была долго бодрой. Ее организм не мог справиться со слабостью, она много спала. Ей сообщили, как и почему она попала в больницу. Но Кира не стала объяснять, что когда почувствовала себя плохо, у нее не было возможности даже позвонить в больницу. Она была одна в запертой квартире, без доступа к телефону. Она даже попыталась докричаться до охраны, но все ее попытки были тщетными.

Кира посмотрела в окно с тоской и болью в сердце. Ощущение давящей реальности заставило снова задуматься о ее плачевном положении и о том, на какие новые унижения обречет ее Алекс. Теперь она всерьез размышляла, что хуже: тюрьма или быть игрушкой Круза? Он всего лишь один раз продемонстрировал ей свое отношение к ней, и это было мучительно мерзко. Да, она всегда считала себя сильной женщиной, но теперь не была такой уверенной. Одно дело работать до изнеможения, жертвовать всем ради карьеры, но ситуация, в которой она оказалась, давно вышла за пределы разумного. Теперь Кира была в тупике и утратила возможность управлять своей жизнью. Мать предала и подставила, ее настоящий отец, вероятнее всего, хотел использовать ее в своей игре с Крузами. Что же касается Алекса, то все предельно ясно. Он хотел ее тело и теперь наслаждался победой. Он мстил и не спешил расставаться со своей игрушкой. Кира закрыла глаза и постаралась усмирить в себе гнев, обиду и разочарование. Алекс – мужчина, привыкший получать свое любой ценой. Она же самовольно отдала себя ему в руки. Был ли у нее выбор? Кира перебирала варианты сотни раз. И ничего не могла придумать. Крузы уничтожат ее одним щелчком пальцев. Можно обратиться к Райту, но в этом случае ее втянут в войну и всё, что происходит сейчас, будет казаться забавой на фоне бесконечных судебных заседаний и интриг. Это будет настоящим адом. Крузы никогда не отдадут свое и тем более найдут способ отомстить.

Плохие мысли прервало появление доктора Фарела. Это был мужчина зрелых лет с проницательным взглядом. Он поздоровался.

– Доброе утро, мисс Эштон, – он улыбнулся ей, в ответ Кира лишь выдавила из себя подобие улыбки. – Как вы себя чувствуете?

– Очень хорошо, – сказала она, хотя по-прежнему чувствовала слабость и легкое головокружение от снова нахлынувших переживаний.

– Тогда можем отпустить вас домой, – он сделал паузу. – Но все же мне бы хотелось поговорить с вами перед выпиской, – доктор, видимо, старался наладить дружеский контакт, потому что говорил мягким тоном.

Кира скрестила руки и насторожилась. Меньше всего ей хотелось, чтоб кто-то сейчас лез в ее и без того запутанную жизнь.

– Я слушаю вас, доктор, – деловым тоном сказала Кира, давая понять, что не потерпит нравоучений.

Будто прочитав ее мысли, он улыбнулся. Кира выглядела как маленькая капризная девочка.

– Отлично, что вы сразу же поняли, о чем пойдет речь.

Девушка подтянула выше одеяло, желая скрыть раздражение. Если бы доктор знал, в какой плачевной ситуации она находится.