Шрифт:
– Как там наша Манечка? Сидит, наверное, у окошка, нас высматривает… – тихо проговорила Мама.
– Сидит, я уверен! Она всегда сидит там, на подоконнике тепло от солнца! Приедем, а она как обрадуется! – улыбнулся Папа.
– Куба, ты соскучился по Мане?
– Гав!
– И мы тоже! Приедем, отдадим ей новую мышь, пусть играет!
– Гав?!
– И думать не смей! Эта мышь только для Мани. Сожрёшь мышь – получить по попе! Понял?
– Гав-гав!
– Вот и славно!
Ангел снова двинул рукой – и экрана не стало. Маня сидела не шелохнувшись. Ангел медленно повернул голову и посмотрел на кошку. Глаза у «высшего существа» были подозрительно влажными.
– Ты как? Всё нормально?
– Простите меня, мама, папа, Куба! Я больше не бу-у-у-ду… – Маня не выдержала, заплакала. Тихо и горько.
«Босс, Ты был прав! У нас всё получилось!» – послал в Небеса сообщение Ангел.
На следующее утро семейка Адамс собрала свои манатки, навела в квартире чистоту и свалила, оставив ключи хамской соседке. Та пришла проверить, всё ли в порядке, лениво пнула кошку, насыпала ей корма в миску и ушла.
Будем надеяться, что она больше никогда не появится в Маниной жизни.
А в полдень дверь снова ожила, но на этот раз скрежет поворачиваемого ключа был похож на пение соловьёв и журчание ручья! На симфонию Дворжака!
Почему Дворжака? Маня не знала, но была уверена, что именно так должна звучать симфония композитора с вкусной творожной фамилией.
Дверь открылась, и в квартиру ввалились Мама с Папой на двух ногах и неугомонный Кубометр на четырёх.
– Маня! Манечка! Ты ж наша девочка! Иди, поцеловаем!
Долго ещё мама не могла понять – когда это муж успел заправить постель перед выездом? Ведь она точно помнила, что постель была не заправлена!
– Маня, кто заправил постель, признавайся! К нам кто-то заходил?
– Заходил?!
Маня захлебнулась от возмущения. Она уже была готова рассказать маме про свои мучения, да помешало внезапно нахлынувшее чувство защищённости и счастья. Как будто Ангел крылом повёл…
Счастье было такое новенькое, непривычное… Как кайф от валяния на собачьей тёплой шерсти, как восторг доверия пуза почесушкам, как трогательность совместных обнимашек с Этими… с Мамой и Папой.
Ангел с интересом наблюдал за изменениями, происходящими с обычной мусорно-бачковой кошкой Маней:
– Не такая уж она и обычная, как кажется этим «двуногим». Посмотрим, что будет дальше! Во всяком случае, мы дали шанс этой душе. Профукает дар – опять будет кошкой! Использует с умом – станет человеком с большим сердцем. Давай, Маня, я за тебя держу кулачки!
Глава 9. Первый снег – пелёнка послушному ребёнку
У нас в Севастополе нынче – снег! И какой! Сантиметра три навалило! Мы с Кубой на утренней прогулке даже наш старый газончик не узнали. И, не опознав «пелёночку», щенок не сумел осквернить её непорочный покров.
Обошли вокруг дома. Куба даже лапы растопыривал и почти не тянул. Скользко, страшно! Я тоже шла в раскоряку, боясь сверзиться с высоты своего немаленького роста.
От пережитого стресса малыш не смог сходить в туалет. А кто сказал, что щенок будет делать свои дела на улице с первых прогулок?
Конечно, каждый раз я стараюсь похвалить Кубу за то, что он сделал свои дела на улице.
На первых порах выглядело это так: только щенок присел для справления нужды, я повышенно-радостным голосом его хвалю, на чём свет стоит и – это важно! – держу наготове лакомство, чтобы тут же наградить ребёнка за совершённое действо.
Скажу вам честно: сейчас, когда Кубе уже пять лет, я всё равно активно хвалю его за успешное выполнение этой процедуры. Лакомства уже не даю, но на словах всегда поощряю собаку: «Ай, Куба, молодец! Куба какает! Куба писает! Молодец, Куба!».
Важно при этом оставаться рядом с собакой. Почему? Да чтобы она не испугалась своей одинокой беззащитности в таком важном физиологическом процессе. Хозяин должен это понимать. Иначе у собаки со временем будут проблемы со здоровьем.
А снег лежит, не тает. Второй день наши прогулки выглядят как скачки на мини-ипподроме. Я ещё не поняла, кто со мной гуляет – то ли пёс, то ли конь. Пристёгиваю пятиметровый поводок, выходим во внутренний двор и там, среди припаркованных машин, изображаем коня и амазонку. Становлюсь на кусочек чистого асфальта и кидаю собаке игрушку в радиусе натяжения поводка. Куба игрушку ловит, я опять кидаю.
Потому что скользко!
На прогулках Куба заодно с предательским снегом. Он уже не тянет поводок, он его рвёт внезапно, на ледяных присыпанных участках дороги. Шипеть на него в этот момент «Рядом!» бесполезно.
Я уже и не шиплю. Останавливаюсь в позе лыжника и жду, когда щенок сам захочет свою попу поставить возле моей ноги. Молча жду. Ибо уже нет сил его одергивать за поводок!
А он – то чешется, то зевает, то боком усядется, типа успокаивает меня! Следующий шаг – и опять рывок, опять остановка, опять ожидание, опять почесушки.