— Дождаться завершения ритуала и показать всё, на что мы способны.

— Если мы его не переживём?

— Стихии будут милостивы к нам. После мы вступим в бой.

— И не будем сдерживаться?

— Нет. С хищниками — по-хищному.

Дарра прищурилась:

— Как сказали бы в другой реальности: «С волками жить, по-волчьи выть».

— Подходит.

Глубоко вздохнув, Саша дотронулась до ноги и тут же прикусила губу. Тело пронзила струна ядовитой боли, и это разозлило отмеченную Авитой. Так дело не пойдёт. Скоро борьба продолжится, и журавлица обязана дать отпор врагу. Надо подлечиться, как бы трудно это ни было.

— Надо срастить перелом. Пожалуйста, разорви мне штанину и выпрями кость. Я вытерплю, обязана, — добавила лекарица в ответ на встревоженный взгляд Стеллана.

Ворон рассёк грязную из-за земли ткань, обнажив синюшную голень, внешне похожую на гнилую грушу. Саша скатала грубый рукав в несколько слоёв, закусила и кивнула. Резким жестом орд Стасгард соединил обломки и крепко сжал.

— А… — дарра прокусила кляп и застонала, согнулась, как попавшее в капкан животное. Казалось, железо перерубило кости и зубцами увязло в мягких тканях. Ожоги? Порезы? Комариные укусы по сравнению с переломом! Когда кровавая пелена перед глазами рассеялась, Саша сплюнула кровавую слюну, дотянулась до ноги задрожавшей рукой и призвала белое пламя. Жемчужный свет подобно губке стёр гигантский отёк и ослабил боль. Через час рана полностью затянется, отёк спадёт, а хромота сохранился в течение пары суток. Бездействие лечит.

Время казалось бесконечностью. Как думать иначе, если вынужденно сидишь и ждёшь события, которого всеми силами старался избежать? Сияние лун разгоралось; кратеры напоминали глаза фантастического чудовища из бездны, которое высматривало жертву и готовилось к броску. Граница между днём и ночью исчезала. Сколько осталось до полудня?..

Дарра устало прижалась к Стеллану. Разум затопили горькие мысли. Карвахен — одна гигантская паутина. Как бы далеко пташки не улетали от середины, где обосновался паук, они прилипнут к дальним нитям. Вырвутся и снова увязнут в смертельной сети. И так пока не выбьются из сил, и повиснут мёртвыми комками перьев. Должно произойти великое чудо, чтобы за вороном и журавлицей прекратилась охота. Невозможно затеряться там, где каждый каорри сторонится и презирает отвергнутых изгоев. Вместо «Добро пожаловать в новый дом» всегда будет «Убирайтесь, пока целы». Куда спокойнее было бы вернуться в тот старый мир и зажить, как обычные люди. Построить дом в полузаброшенной деревне, вести хозяйство вдали от политических игр. Надо лишь создать истинную ликарру и покинуть этот бесконечный кошмар подобно маме. Как точно она раскусила сущность кайхала-предателя!

Если подумать, то сфера перемещения между мирами — не такая уж фантастическая вещь. Единственный лепесток опала, и полноценный артефакт пробил бы брешь в реальности. Остальными фрагментами дарра владела. Саша пять лет собирала и прятала излишние лепестки стихийных цветов, из которых создала артефакты для преодоления малых расстояний. Именно так они планировали сбежать: втроём подняться на гору, на сальфах перелететь на дальнюю скалу и там разбить ликарру. Энергия ущелья бы заглушила след волшебного предмета, и преследователи не узнали точку перемещения. Одна, другая, третья — Саша, Стеллан и Корран бы очутились в сутках полёта от ненавистной крепи. А там, ищи ветра в поле.

Взгляд зацепился за татуировку на покрасневшем запястье. После принятия условий ордена Сваард поочерёдно сжал ладони отмеченных Морой и Авитой. После прикосновения на коже появился рисунок: чёрное перо журавля острым, как ланцет, концом рассекающее плоть. Стеллана «ранило» воронье.

Воздух наполняли ароматы луговых трав. Над озером летали радужные птицы. Играли: кто поймает каплю раньше, чем та упадёт на перламутровую гладь. В шуточном состязании победил буревестник. Священные деревья сверкали, точно украшенные гирляндами лампочек; водопады звенели, будто играли хрустальную мелодию. Да, стоит сомкнуть веки, и, убаюканный чудесами природы, уснёшь надолго. Может быть, навсегда.

«Не спи. Вся борьба — впереди.»

Вздрогнув, Саша открыла глаза. Шелестящий холодный голос был хорошо знаком.

В долину спускалась процессия.

Первыми шагали три послушника, чьих имён Саша не знала. За ними следовала Тати, пожилая и опытная лекарица. Она много раз помогала Глебовой, давала советы, принимала выполненные задания, позволяла раньше уйти к Коррану.

Замыкали шествие Айлин и два охранника. Бывшая цетра, одетая в платье из дымчатого шёлка, шагала на отдалении от остальных. На идущих впереди она смотрела с омерзением, будто королева, недовольная грязно одетыми слугами. Зато стражам тен Махети широко улыбалась и жеманно хохотала, явно предвкушая грандиозное действие. М-да, сразу видно, кого насильно приволокли в сад стихий, а кто великодушно снизошёл и сделал одолжение. Какой исход уготован каждому из них?

Каорри прошли мимо Саши и Стеллана. Тати кивнула, послушники «не заметили». Разжалованная советница демонстративно отвернулась:

— И эти здесь! Что ни случилось, они будут в гуще событий, — она по-детски поджала губы, — надеюсь, после их отправят, куда подальше…

Сама доброта и кротость, иначе не скажешь. Вот только журавлице казалось, что Сваард тен Кармалл уготовил для Айлин особенную судьбу. Как говорили в лекарских комнатах, отмеченная Адаром заносчивая красавица надоела абсолютно всем. Презирала окружение, злословила, била посуду и требовала подчинения. Застыла во времени, когда жила во дворце и купалась в роскоши. Не вняла советам. Что ж, у каждого была своя голова на плечах.

— Поднимайтесь! — зычно прокричал кто-то из стражей, — вставайте!

Нога болела. Стеллан помог Саше подняться и, взявшись за руки, они зашагали к беседке. Морально готовые ко всему, кроме…

Кроме лицезрения под сводами узорчатых колонн секретаря султана Аркестана, достопочтимого Тархима, и асана, ответственного за государственный переворот.

Всевышние стихии!

Как?! Как это возможно?! Устои привычного мира рухнули под тяжестью безумного открытия. Да эти хитрые мужи — гении искусства лжи и обмана! Водить за нос весь Карвахен! Тен Илметтин прекрасно знал, где скрывается орден, и великолепно притворялся, когда с самым серьёзным видом рассылал по территориям поисковые отряды! А степные кочевники, с жаром спорившие из-за «ошибочных» границ государства? Ради чего всё это было? Объяснил бы кто! Злейшие враги, на самом деле, прекрасно знали друг друга!