Два года.

Я не могла поверить, что в течение двух лет в нашей жизни был Кестрел Хоук II.

Мои мысли вернулись к моей тайне, когда я слегка поглаживала растущий живот.

Другая причина, по которой я скрывала это от него, заключалась в том, что я хотела, чтобы этот момент был особенным. Я хотела прошептать ему на ухо и сделать ему заветный подарок после того, как он дал мне так много.

Крутя обручальное кольцо с черным бриллиантом, я вспомнила первую неделю Кеса в Холле. Джетро исчез на день, сказав мне, чтобы я отдохнула, и все станет ясно по его возвращении.

Я не могла в это поверить, когда он вернулся с жеребенком.

Слезы пролились, когда он схватил за повод такого нежного маленького пони и гордо повел его через Холл в детскую Кестрела.

Там очаровательный серый в яблоках жеребенок просунул нос сквозь прутья кроватки, принюхиваясь к малышу, закладывая первый камень непоколебимой связи между лошадью и всадником.

Мы договорились назвать жеребенка Гасом, именем человека, который присматривал за нами. Не прошло и нескольких недель, как я узнала, откуда был взят Гас.

Джетро вернулся к заводчику, который подарил своему брату Мотылька, создав еще один круг судьбы, купив родословную у превосходного поголовья.

Мое сердце переполняло. Я остановилась в коридоре.

Джетро приподнял бровь.

– Ты в порядке?

– Я хочу тебе кое-что сказать.

Он сделала паузу, его ноздри раздулись.

– Сказать мне что?

– Не здесь. Я хочу отправиться в какое-нибудь особенное место. Только мы вдвоем.

Он нахмурился.

– Ты меня пугаешь. Скажи мне.

Его руки сомкнулись вокруг моих бедер, заставляя меня отступить к стене. Прижимая меня к причудливым гобеленам, его рот прижался к моему горлу.

– Не заставляй меня пытать тебя, чтобы узнать, что ты скрываешь, жена.

Я растаяла, когда его язык и горячая влажность его рта послали поток, проникающий в мою сердцевину.

– Может быть, поплаваем? Я могла бы рассказать тебе об этом в горячих источниках?

Мои мысли наполнились счастливыми моментами, когда мы с Кесом плескались в горячей воде и медленно занимались любовью с Джетро, как только наш сын ложился в постель. Источники под Хоуксбриджем стали неотъемлемой частью нашей жизни. И я случайно узнала, что Жасмин несколько раз водила туда Вона, чтобы не только расслабить свои атрофированные мышцы, но и заняться... другими вещами.

Его губы поцелуями проложили путь от моей шеи к моему рту. Наклонив бедра, быстро твердеющая эрекция толкнула меня в низ живота.

Я застонала, принимая его приглашение.

Его дыхание участилось, когда его язык затанцевал с моим. Он целовал меня медленно, жестоко, сладко. Холл поплыл, и у вскинула ногу, чтобы зацепиться за его бедро, задрать юбку и впустить его тело в свое.

Положив руку мне на голову, он навис надо мной. Его голос дрожал от вожделения.

– Я не позволю тебе отвлекать меня. Я хочу знать, что ты скрываешь, и, если ты хочешь, чтобы это было что-то особенное…У меня есть идея получше.

– о?

Оттолкнувшись от стены, он взял меня за руку.

– Да. Ты хочешь чего-то бесценного. Пойдем прогуляемся по территории. Та самая земля, которой мы владеем и которую охраняем для нашего сына. Это самое особенное, что я могу придумать.

Я не могла не согласиться.

Наши пальцы переплелись, когда мы двигались по дому, кивая братьям Блэк Даймонд и махая Флоу, когда мы пересекали фойе. Было еще не поздно, около девяти вечера, но летнее небо дразнило сумерками. Солнце зашло, температура на улице понизилась, но моя юбка до щиколоток и цыганская блузка согревали меня достаточно для небольшой прогулки.

Наши шаги потревожили гравий и листья, когда мы вышли из холла и побрели по подъездной дорожке.

Проходя мимо фруктового сада, у меня потекли слюнки при воспоминании о сочных фруктах, которые мы сорвали накануне. Жасмин сделала все возможное, чтобы научить меня быть такой же, как она, но мне было неинтересно; не тогда, когда мне нужно было шить детскую одежду.

От моего внимания не ускользнуло то, как Жасмин держала маленького Кеса. Она хотела такого же. Однажды у нас был ночной разговор о том, что она хотела бы забеременеть от Вона.

Долгое время — слишком долго — она не позволяла Вону прикасаться к себе. Она не могла избавиться от страха, что кто-то может полюбить ее, какой бы глупой ни была такая мысль. Они были вместе больше двух лет, и она призналась, что ей потребовался почти год, чтобы позволить ему переспать с ней.

Страница 6

– Куда ты меня ведешь?
– спросила я, когда мы ушли с подъездной дорожки и углубились в лес. Вместе мы пошли по тропинке, по которой бегали, огибая могилы моих предков.