Не волнуйтесь, если вам сложно признать, что у вас есть деструктивные паттерны. Мой опыт показывает, что невероятно полезно получить представление о том, чем обусловлены наши решения. Разобравшись, мы понимаем, что мы более искусны в определении хода нашей жизни, чем, возможно, думали раньше.

Начиная работать клиническим психологом, я помогала восстановиться тем, кто страдает психическими расстройствами. В какой-то момент я стала замечать, что те душевные раны, которые я обнаруживала у людей, страдающих расстройством пищевого поведения, можно было найти и у пациентов с тревожностью, депрессией, расстройствами личности или зависимостью. Я поняла, что с помощью существующих на тот момент схем лечения было очень сложно достучаться до сердца пациента. И я пришла к глубокому убеждению, что для того, чтобы излечиться от расстройства пищевого поведения, вовсе не достаточно снизить или набрать вес и наладить пищевые привычки. Все эти состояния были тесно связаны с хроническим отвращением к себе. То, что мучило людей, называли симптомами, а на самом деле это были выработанные ими деструктивные стратегии, позволяющие справляться с жизнью.

Несмотря на то что в основном я работала с пациентами, переживающими личный кризис, и теми, чье состояние стало уже опасным для жизни (слишком низкий вес, хроническая зависимость, глубокий конфликт с самим собой), боль встречается повсюду. Она есть в каждом из нас, включая тех, кому удается нормально функционировать, не теряя отношения и работу. И хотя наша ситуация не стала столь критической, все равно мы глубоко ранены. Пусть наша боль не так очевидна, вне всяких сомнений, она живет внутри нас.

Я стала глубже изучать эту тему: разговаривала с коллегами, друзьями, родственниками. Очень многие признавались, что чувствуют, будто недостойны просить о помощи, да они и не считали себя нездоровыми. Им трудно было сформулировать, в чем именно им требовалась помощь, и они просто страдали от неизбывного чувства, что что-то не так и что у них ничего не получается. Все воспринимали жизнь как нечто, через что приходится проходить изо дня в день; они не могли переживать ее с сердцем, полным радости. В тех случаях, когда людям удавалось осознавать, что они борются с чем-то вполне реальным (например, с тревожностью, депрессией или нарушением пищевого поведения), они, точнее, многие из них оказывались в замешательстве. Ведь стоило им обратиться к терапевту или другому специалисту, как им говорили, что либо «с ними все в порядке», либо их болезнь недостаточно физически проявлена, чтобы они могли рассчитывать на помощь. Мне это очень хорошо понятно: когда окружающие не замечают и не признают нашей боли, нам начинает казаться, что проблема в нас самих.

Тем не менее кое-что объединяло всех, с кем я беседовала, и в этом я была с ними солидарна: мы все ощущали нечто такое, что я назвала «нездоровый голос».

Нездоровый голос живет внутри. Это злобный критик, старающийся подорвать наше представление о том, кто мы и что делаем. Он критикует нас за то, как мы выглядим, что говорим и как ведем себя; обесценивает наши достижения; саботирует возможность наслаждаться происходящим и все время заставляет чувствовать себя ничтожными.

Раз вы выбрали эту книгу и дочитали до этой страницы, предполагаю, вам тоже знаком этот голос.

Именно он убеждает нас, что мы недостойны поддержки и проблема в нас самих. Он побуждает замыкаться в себе и прятать от других огромную часть своей личности, потому что этот голос «питается» страхом и стыдом. Он убеждает нас, что если бы окружающие знали, каковы мы на самом деле, то отвергли бы нас. В результате другие люди никогда не видят нас настоящих, а мы чувствуем себя одинокими и опустошенными.

Я могу с уверенностью сказать, что моменты самого горького одиночества в моей жизни наступали тогда, когда я отрекалась от самой себя и не признавала собственную боль. Я выполняла возложенные на меня обязанности; появлялась везде, где было нужно; делала все необходимые дела, но никого не впускала в свою душу. Я могла вести себя с другими резко и всегда была настороже, отвергая любую форму близости между людьми. Теперь я вижу, что именно нездоровый голос управлял этими механизмами, чтобы якобы защитить меня от уязвимости.

Нездоровый голос почти всегда возникает в детстве и формируется под воздействием тех посылов, которые мы получаем от окружающих, и нашего опыта. Это попытка защититься от того, что мы на самом деле чувствуем. Этот голос создает глубинные убеждения, чтобы помочь нам совладать с окружением, в котором мы воспитываемся. Он закрепляет модели поведения и установки, необходимые для того, чтобы удержать любовь, которая на тот момент доступна, и в конечном счете отрицает наши потребности. Мы привыкаем адаптироваться и подстраиваться, чтобы добиться расположения. Например: «Мой отец не дает мне внимания и тепла, поэтому я буду изо всех сил хорошо учиться или работать так, как он считает правильным, чтобы получить его одобрение».

Нездоровый голос устанавливает в нас такую систему глубинных убеждений:

• я недостоин любви (ничего не стою, ничего не заслуживаю, недостаточно хорош);

• я сравниваю себя с другими, чтобы лишний раз убедиться в своей ничтожности и неполноценности;

• я жертва решений и поведения других людей. Моя жизнь не может измениться, пока не изменятся они;

• бывает только правильное и неправильное, хорошее и плохое.

Признавать, что этот голос звучит внутри нас, может быть мучительно, но именно осознанность дает нам силу. Я, например, испытала настоящий шок, когда наконец осознала, что именно нездоровым голосом был продиктован тот или иной мой выбор в жизни и что я долго следовала деструктивным моделям поведения – начиная с того, что отталкивала тех, кого любила, заканчивая тем, что вновь и вновь сама вступала в абьюзивные отношения [1] . Я осознала, что, если я хочу изменить что-нибудь, внутри меня должно произойти какое-то переключение.

Как бы ни было трудно это признать, но именно так я могла бы встретиться с собой и подарить себе возможность изменить дальнейшее течение своей жизни. Я твердо решила честно замечать в себе любую склонность к поведению, которое вредит мне, потому что поняла: чем больше я игнорировала эти тенденции, тем сильнее они меня поглощали.

В путь к исцелению мы можем отправиться вместе. Потребуется терпение, сострадание к себе и готовность открываться новым идеям. Мы создадим пространство для наблюдения за стереотипами своего поведения, за счет чего достигнем более глубокого понимания себя.