Эти три дня показались Толе светлым пятном в череде серых складских будней. Несколько раз он даже увидел, сколько весят проходившие мимо люди. А однажды, когда его работодатель Василий Лосев привёз товар и помогал с выгрузкой, Толя вдруг подумал: «С начала года Вася прибавил четыре килограмма двести пятьдесят граммов». И снова подивился, откуда приходят все эти знания.

Толя был единственным работником предпринимателя Лосева, тот арендовал на комбинате небольшую морозильную камеру и маленький пошарпанный кабинет. Вася целый день развозил товар по торговым точкам города и пригорода, а Толя дежурил на складе, иногда продавая что-то на месте. Лосев доверял Толе, и тот не подводил. В целом они были довольны друг другом. Правда, обороты размахом не поражали. Бухгалтерию Васину вела жена, симпатичная полноватая хохотушка. Иногда Лосев говорил, что хорошо бы нанять водителя-экспедитора, а ещё грузчика в помощь Толе, но, видимо, доходы пока не позволяли.

Морозильные камеры, а также сухие склады и комнаты под офисы на комбинате арендовали несколько разного калибра предпринимателей и фирм. Из фирм выделялись две крупные, одна торговала мороженой рыбой, другая бакалеей. За десять с лишним лет, что прошли с развала Союза, комбинат ни разу не ремонтировался, а из оставшегося собственники выжимали все соки. Попав сюда впервые, Толя ужаснулся дряхлости этих развалин, потом ничего, привык. Арендаторы у комбината не переводились, в городе с низкотемпературными площадями было туго.

Итак, прошло три дня, озарённых для Толи внезапной суперспособностью. Было страшновато, но при всём при том довольно весело. Толя никому ничего не рассказывал и лишь гадал, откуда оно всё взялось. Молнии в него не били, головой он, кажется, не ударялся, никакие весовщики-оборотни его не кусали.

А потом веселье закончилось.

Первый кошмар приснился Толе на третью ночь, как начались вышеописанные чудеса. Такого с ним ещё не случалось. Если раньше ему и снилось что-то, похожее на кошмар, он или сразу просыпался, или наблюдал за происходящим как бы со стороны, и выходило больше увлекательно, чем страшно.

Но теперь… Теперь было совсем по-другому.

Толе приснилось, что он идёт на работу. Идёт пешком. И оказывается на высокой горе, хотя никаких гор в тех местах нет. Пейзаж внизу играет причудливыми красками. Город предстаёт совсем не таким, как в жизни. Сверкают колоннами дворцы, вдали тянутся к облакам небоскрёбы, среди зелени проглядывают высокие памятники. Толя видит внизу комбинат. Вернее, он понимает, что это комбинат, а видит совсем другое.

Вместо трёхэтажного серого здания с дырявой крышей и облупленными стенами в прямоугольнике забора вздымается и шевелится нечто трудноописуемое. Мясистая живая масса подрагивает и пульсирует, десятки красноватых отростков, щупалец и присосок шарят по земле и в воздухе, а в середине поблёскивает большой белый глаз. Толя понимает, что монстр его увидел. Страшно и противно, но Толя спускается с горы и идёт к чудовищу. Минует проходную и направляется к рабочему месту. Спрута уже нет, всё вокруг знакомо и привычно, но Толя знает: чудовище здесь. И всё же покорно заходит в морозильную камеру и обречённо ждёт. Мороженые куры в картонных паках начинают шевелиться, шуршать, пищать, их крик постепенно нарастает и в конце концов переходит в раздирающий душу визг…

И тогда большая, серая, в пятнах и разводах штукатурки, в наростах инея стена вздрагивает, и оттуда выползает оно. Багровые щупальца и отростки, извиваясь, занимают всё свободное пространство. Огромный пульсирующий глаз чудовища в упор смотрит на Толю, и тот не может сдвинуться с места. Толстое щупальце тянется к нему, обвивает и тащит в чавкающую пасть. Пасть принимает жертву и медленно заглатывает. Сопротивляться не выходит – Толя не может даже пошевелиться. Тело его дёргается в прозрачном желе и постепенно переваривается, растворяется. Толя ощущает этот распад, своё исчезновение. Кажется, это длится бесконечно, но вот Толя превращается в ничто и летит в тёмную бездну. И лишь тогда просыпается.

Мокрый от холодного пота и дрожащий, Толя сел на кровати и какое-то время приходил в себя. Потом побрёл в ванную и долго умывался. Всё казалось, что на лице и руках осталась прозрачная слизь.

Потом долго не ложился – сидел на кухне, пил чай, пытался читать. Честно говоря, он просто боялся засыпать. В постель пошёл, когда рассвело и до сигнала будильника оставалось чуть больше часа.

Кошмар повторился и на вторую ночь, и на третью. Уже в начале сна Толя знал, что его ждёт дальше, но от знания этого легче не было, скорее наоборот. И проснуться вовремя получалось не всегда. Алёна жаловалась, что он мечется и мешает спать.

Толя понятия не имел, что делать. Ночью он боялся спать, а на работе – Толя поймал себя на этом, – чтобы просто зайти в морозильную камеру, особенно вечером, приходилось собирать в кулак всю волю. Стало казаться, что с большой стеной, из которой во сне вылезал монстр, творится неладное. Чудилось какое-то движение. Толя резко поворачивался – и обнаруживал обычную облупленную, покрытую инеем стену. Как назло, в эти дни Лосев привозил и привозил товар – обещали подорожание, и он по возможности запасался. Толе приходилось разгружаться, когда комбинат уже пустел, только хмельной сторож дремал в будке у шлагбаума. В камере, перекладывая паки с тележки на поддон, Толя чувствовал, как по затылку бегут мурашки. Спиной к стене старался не поворачиваться.

На четвёртый день не выдержал и сбегал в больницу. Там работала знакомая, мама одноклассника. Она отвела к специалисту. Толя пожаловался на нарушение сна, описал своё состояние – без подробностей. Врач сказал: похоже на небольшое тревожное расстройство. Посоветовал отдохнуть недели две-три, что было неосуществимо, и выписал лекарства, которые никак не помогли.

Жизнь превратилась в сплошное мучение. На работе Толя боялся заходить в склад, вечера ждал с тоскливой обречённостью, ночью не мог нормально выспаться. Засыпал – и начинался всё тот же сон. С неимоверным усилием просыпался – научился, слава богу, – долго лежал, потом опять засыпал, снова попадал в кошмар, просыпался, и так по кругу. Нормально спал часа полтора, когда уже рассветало.