Пламя костра с треском выбрасывало россыпи искр в бездонное, густо усыпанное звездами небо. Вдали плескались волны. Их убаюкивающий шум, а так же наполовину пустой кувшин вина, создавали иллюзию прежней размеренной спокойной жизни. Рядом у костра молча сидели два прекрасных парня по приколу называющие себя Белый и Черный. Их третий друг, Мохнатый, лежал в отдалении, не мигая глядя на пламя и время от времени настороженно шевеля ушами к чему-то прислушиваясь. Если бы не огромное число необычайно ярких незнакомых созвездий и не твердое убеждение моих новых знакомых, что они боги, то можно было бы вообразить себя безалаберным студентом. Впервые за последние две недели удалось по-настоящему расслабиться. И, самое главное, появилась возможность в спокойной обстановке проанализировать все, что случилось со мной в последние дни.

Все-таки мне здорово повезло с ребятами. Не встреть я их на своем, фигурально выражаясь, жизненном пути, сейчас бы морское чудище уже закончило переваривать мою тушку и наверняка бы погрузилось в пучину самоанализа. Поскольку вместе со ста сорока килограммами прекрасно усвояемого мяса плавучий гад мог рассчитывать на офигенные бонусы в виде способностей «Умника», да еще улучшенных подклассом «Менталист». Умения Пожирателя Плоти твари вряд ли могли пригодиться. Она и сама, безо всяких дополнительных улучшений, прекрасно жрала все, проплывающее в пределах досягаемости ее щупалец.

После драматического расставания с Козлорогом я вплавь добрался до своей яхты, вылакал пол ведра воды, потом поднял якорь, запустил двигатель и тихонько вышел из бухты в открытое море. Правда, назвать открытым морем водную гладь вблизи побережья Турции, можно было разве что с весьма большим допущением. Поскольку окружающая акватория Эгейского моря густо усеяна огромным числом островов самых произвольных размеров и конфигураций. Среди этого многообразия мне и предстояло выбрать новый объект, на котором я смог бы реализовать свою стратегию усиления. На этот раз я решил не торопится, выйдя на открытое пространство лечь в дрейф, а затем все тщательно все обдумать.

Более-менее успешно я справился только с первой задачей: лечь в дрейф. Благо. для этого понадобилось просто отключить движок. Волнение на море составляло ориентировочно ноль баллов, ветра практически не было, и яхта благополучно застыла фактически на одном месте, едва заметно покачиваясь на водном зеркале.

А вот с «тщательно все обдумать» возникли определенные сложности. Критерии выбора нового острова для будущего сафари отсутствовали напрочь. Единственное, в чем я был твердо убежден, так это в необходимости держаться подальше от большого скопления людей. Насмотрелся на всяких потенциальных Темных Властелинов в Мармарисе. Больше не хочется. Так что из приблизительно тысячи островов, находящихся в пределах досягаемости, я мог честно отбросить Родос, который ориентировочно располагался в сорока километрах на северо-запад. Остальные девятьсот девяносто девять островов представлялись мне одинаково подходящими. В принципе, самым разумным в этой ситуации, было бы подойти к ближайшему небольшому островку, имеющего закрытую бухту, стать на якорь и приступить к разведке. Вот только эта последовательность один к одному повторяло мои действия, совершенные при высадке на остров Козлорога. Как-то не хотелось дважды наступать на одни и те же грабли. Может быть, это все и суеверия, только душа требовала новизны и нестандартных решений.

Не придумав с маху ничего разумного, я решил положиться на волю случая, вернее, на волю волн, и дождаться того момента, когда непосредственно рядом окажется какой-нибудь кусок суши. Таким образом, хотя бы горючку сэкономлю. Ну, а если до вечера ничего подходящего не представится, заякорюсь у ближайшего острова и хотя бы высплюсь по-человечески. А пока, лежа на шезлонге и осматривая окружающие красоты, решил проанализировать главные события дня.

К таковым несомненно следует отнести два, вернее три. Услужливая психика, заботясь о моем душевном равновесии, попыталась проигнорировать феерический провал охоты на Козлорога. Типа, да что тут такого. Со всяким может случиться. Возможно, она в чем-то и права. Событие это вряд ли можно отнести к разряду экстраординарных. Тем более, что в итоге никто никому ничего не должен. Ну заставил меня Козлорог поволноваться и побегать по острову. Зато я лишил его возможности полакомиться моими мозгами. Еще и высказал, одним решительным жестом, все, что я о нем думаю. Так что классическая ничья.

А вот встреча с Мамушкой и отматывание времени назад, почти на сутки, это вообще из другой категории. На этом фоне неудачная охота и рядом не лежала. Все равно, что сравнивать муравья с горой Эверест. И тут же сработал перфекционизм, подхваченный, как я подозреваю, от класса «Умник». Вместо того, чтобы анализировать перипетии встречи и разговора с Мамушкой и перспективы путешествия во времени, я попытался понять в чью пользу должно закончиться сравнение муравья с горой. С одной стороны Гора О-ГО-ГО какая большая. С другой стороны на фоне горы Муравей О-ГО-ГО какой умный.

По итогом размышления сделал вывод о том, что думать вредно, особенно, если ты «Умник» и к твоей яхте стремительно приближается нечто размером с небольшую гору и интеллектом муравья. Уровень интеллекта удалось оценить благодаря способности видеть ауру живого. Однотонная, серого цвета аура, свидетельствовала одновременно об отсутствии изощренного разума и наличии, хорошо развитых инстинктов на уровне: хватай и тащи. А отдельные, черного цвета вкрапления, я не мог сопоставить ни с чем ранее известным. Какое-то особое Умение, возможно, присущее исключительно обитателям морских глубин.

Тварь быстро двигалась в мою сторону глубоко под водой. И я бы никогда ее не смог увидеть, если бы не способности «Умника». Слой воды совершенно не экранировал энергетический контур, повторяющий габариты монстра. Так что я легко смог оценить размеры чудовища.

Судя по контуру и наличию щупалец, до трансформации это тело принадлежало либо кальмару, либо осьминогу. Вот только как тут не вспомнить известный детский стишок о том, что «За время пути собачка могла подрасти». Раз этак в миллион. Что, конечно, свидетельствовало о незаурядном аппетите Мифического Кракена, возродившегося в нынешней дурной действительности.