Он не подумал, что она считает его подлым лицемером и жестоким лжецом. Что поводов его бояться у неё гораздо больше, чем поверить в его исправление. И ведь он, дурак, готовил сюрприз — дурацкий бал, который ей совершенно точно был не нужен. Сколько она ему говорила, а он не слышал.

Главное, что вот тут, — он приложил ладонь к сердцу.

Оно билось рвано и порывисто, причиняя боль изнутри. Тоже наказывая.

Почему же его так тянет к ней? Ведь связь разорвана… Неужели в этом и состоит его наказание?

Дракон стал вовсе неуправляем. Как-то в порыве чувств едва не сжёг деревню.

Поэтому Азар был вынужден приготовить для него — себя клетку. А потом запереться там, оставив страну на Эдварда. Тот был алчным, но не глупым, и король надеялся, что он справится. Если первое время давал советы, вникал, то после попросил не приходить так часто, потом — и вовсе.

Он вспоминал каждый её жест, взгляд, прикосновение. Теперь на контрасте так отчетливо была видна разница, как она вела себя с ним до и после его рокового поступка. Как он мог считать, что в любое время сможет просто позвать её и получить то, что она давала раньше? Как можно быть таким идиотом?

Он просто сгорал от ужаса содеянного. От одиночества. От того, что скучал. От того, что понял, что сделал с любимой. Своей наивной светлой девочкой. Эмми…. Теперь он называл её так действительно ласково.

Когда-то ей нравилось, что он так зовёт её, а он лишь смеялся над ней. Теперь ему некого звать, и всё, что у него осталось — придуманное им тогда нелепое прозвище, ставшее самым желанным в мире, и отрезанная белоснежная коса.

Это всё, что он взял с собой в башню.

Глава 74

Настоящее время

Арсель

После того, как брат покинул комнату, всё своё внимание Арсель сосредоточил на племяннике. Мальчик отчего-то не выглядел больше расстроенным, словно до этого чувствовал только боль отца, а сам… Принц не мог понять его поведение. Неужели так быстро поверил в то, что мама спасена и поэтому больше не боится? Он окинул взглядом бледную Эммилию, которая буквально сливалась с цветом белоснежного покрывала.

Эльма одела свою госпожу в лёгкий шёлковый халат, потому что платье не застегнулось бы поверх кинжала, а сверху ещё укрыла одеялом. Служанка рыдала как на похоронах, хотя Арсель объяснял ей, что бояться нечего, обряд должен помочь, и Эммили будет жить.

Что чувствовал он сам, готовясь к нему? Ни страха, ни сомнений. Эта девушка единственная любила его по-настоящему. И нельзя было остаться равнодушным к таким искренним чувствам. Он не видел матери, натерпелся от отца и придворных, чувствовал холодность и презрение брата. И только она подарила ему столько тепла, сколько он не получал за всю жизнь. Хотя Арсель знал, что её любовь очень сильно граничит с жалостью.

Но почему-то именно её жалость не обижала его. Напротив, она была какой-то высокодуховной что ли, словно благословение. Эммили считала его слабым, старалась поддержать, давала всё, о чем он её когда-либо просил (а порой он просил слишком много) именно поэтому. Считая, что он не справится сам. И стиснув зубы, принц понимал, что отчасти так оно и есть. Ведь с каждым её жестом ему навстречу он чувствовал себя всё сильнее и увереннее.

И готов был отплатить ей той же монетой. Отдать то, что нужно ей, чтобы жить дальше. Мысль потерять её была невыносимой. В ней был весь его мир. Потерять сразу и единственного друга, и сестру, и любимую девушку, и мать… Он сам не мог словами объяснить, что именно чувствовал к ней. Но видя её счастье, был счастлив сам. Видя её боль, тоже мучился. Не ревновал ни к кому, не старался получить больше внимания, чем она давала.

Но теперь это ему нужно отдать ей то, что именно она и сохранила в нем. Если бы не эта человеческая девушка, его сердце давно стало бы камнем. Ещё в юности он иногда ловил себя на мысли о мести и ненависти. И только её появление позволило ему остаться всё тем же справедливым и сохранить доброту, несмотря ни на что.

Принц перевёл взгляд на Амана, который подошёл к матери с таким сосредоточенным видом, будто вновь собирался выдохнуть шквал огня, только в человеческом отличии. И не успел Арсель ничего спросить, как мальчик выдернул кинжал из груди Эммили. Он бросился к ним, ещё не понимая, как остановить кровотечение, ведь обряд не был готов, но не смог приблизиться. Его ноги сковало невидимым путами, даже губы разлепить не смог.

Юный наследник использовал силу рода.

Некоторое время мальчик просто смотрел как Эммили истекает кровью, будто ждал чего-то, а потом положил свою ладошку на рану. От яркого света Арселю пришлось зажмуриться. То, что происходило, было страшно. Такого, не должно быть.

Он чувствовал силу в племяннике, но даже не подозревал, что она так сильна. Приоткрыв один глаз, увидел, что светится уже вся Эммили. И все что мог Арсель — это молить Великого алмазного духа о том, чтобы помог, не допустил гибели девушки, которая для каждого мужчины в его семье была центром вселенной. Даже бесчувственный Азар, похоже, на самом деле, полюбил её.