Когда они танцевали, все присутствующие остановились, образовав круг, в котором кружились Эммили и Аман. Она мечтала здесь кружиться вот так же, и мечта её сбылась спустя семь лет, правда, с другим драконом. И если на себе она ловила опасливые взгляды, то на её сына смотрели с обожанием и благоговением. Наследников в таком возрасте никто раньше не видел, а Аман мог контролировать свою силу, не доставляя сильных неприятностей своим поданным. Именно поэтому его обожествляли, видели в нем провидение и благословение Великого алмазного духа. Вот и хорошо.

То, что нужно.

После танца с сыном последовало приглашение от Арселя. Он улыбался так радостно, что сердце у Эммилии дрогнуло. Как же приятно видеть его таким. Аман остался с нарядной счастливой Эльмой, когда она приняла приглашение принца.

— Я понял, Эммилия, — шептал он ей, щекоча дыханием ухо.

— И что же ты понял, Ваше высочество?

— Мне нравятся балы. Когда закончится война, будем делать их чаще, да?

— Ещё бы тебе не нравилось, ты тут пользуешься головокружительным успехом.

— Это непривычно, ты права.

— Но тебе нравится.

Принц хохотнул ей в волосы, скрывая ухмылку от окружающих. Конечно, ему льстило внимание. Всю свою жизнь считал себя уродом, изгоем. А теперь — им восхищаются. Ещё несколько дней назад он жаловался Эммили, что от него убежала служанка, с которой хотел просто поговорить. А тут девушки сами приглашают на танец и стреляют глазками.

Всё это было от неё так далеко, но все равно радовало, что удалось устроить праздник и увидеть проблески счастья на лицах дорогих… драконов. Дорогих людей у неё тут не осталось после смерти дедушки Эвира. Пусть он и не был совсем уж обычным человеком.

Убедившись, что местная знать принимает её и её сына, что необходимые средства собраны, а никаких проблем не возникает, даже наложниц, которым раньше без короля не позволялось присутствовать на светских мероприятиях, воспринимали спокойно и с почтением — отлично, а принц просто купается в женском внимании и рукопожатиях представителей знати, Эммили решила удалиться. В конце концов, цели достигнуты, а она сюда не веселиться пришла. Да и Аман, уже насмотревшись на убранства зала, и рассмотрев всех гостей, быстро заскучал.

Получив порцию вежливых поклонов в качестве прощания, Эммилия шла по длинным коридорам в сопровождении сына и Эльмы, обещающей приготовить ей ванну. Сегодня все собрались в общей зале, поэтому замок был непривычно пуст. Радовало, что на стенах уже не было паутины и грязи. Но по-прежнему все здесь казалось чужим. Влюбившись в это место при первой встрече, она ненавидела его теперь.

Пока Эльма вместе с Аманом готовили пену для ванной (служанка каждый раз старалась рассмешить увлечь наследника, и делала это так естественно и от души, что очень скоро тот перестал считать её чужой и с радостью проводил с ней время), Эммилия стояла возле зеркала, вглядываясь в свое отражение. Её земное каре, как почти всегда здесь, было собрано в высокую прическу, с выпущенными несколькими прядями, золотистое платье, привычный чокер на шее…

Когда-то волосы спускались до середины бедер пышными волнами, но за последние семь лет ей так больше и не захотелось их отрастить снова. Стрижка была будто символом её аскезы, отказа от чувств и напоминания об одном из самых страшных дней её жизни в замке.

Вынув шпильки, Эммили встряхнула головой и снова посмотрела на себя. Иногда ей хотелось изуродовать свое лицо, покрыть его шрамами, чтобы не видеть эти розово-припухлые — словно девичьи нецелованные — губы, густые ресницы без всякой туши, природный румянец. Невыносимо было думать, что все на Земле считали её красавицей, признавались в любви, ухаживали, а единственный, к кому потянулась она…

И если она до сих пор этого не сделала, то только ради сына, не желая его пугать.

— Мама?

Аман стоял за её спиной, глядя с беспокойством. Даже её мысли тревожат его. Он очень редко начинал говорить, и только в особенно волнительных для него случаях. Значит, она опять слишком расслабилась, позволяя себе чувствовать. Нельзя.

— Все хорошо, родной, идем в ванную. Уже напустили пены с Эльмой?

Мальчик кивнул и потянул её за руку к двери в местный санузел, благо, тот был в каждой комнате дворца отдельный. Вот и закончился первый бал Эммили, где она была хозяйкой, а не прислугой.

Глава 28

Вчера, дождавшись пока сын уснет, скрытая под покровом ночи, прячась от ещё пирующих на балу, она решилась всё же дойти до башни. Мысль о том, что подлый и жестокий мужчина заперт там один без еды и воды, все же не давала покоя. Как бы она его не ненавидела. Но может он умирает там, а они устраивают праздник.

Оправдывая свои действия тем, что она не такой монстр, как он, подошла к той самой заброшенной и заросшей сорняками двери. Хотя внутри всё равно чувствовала легкое предвкушение, сравнимое со злорадством, от их встречи, увидеть его в клетке — разве не этого она хотела бы? Поверженного, безумного, униженного. Да. Именно это, казалось, поможет, ей справиться со своими страхами. И наверное именно за этим она сюда и шла сейчас.