Мы долго петляли по коридорам дворца. Лабиринт лестниц уводил нас вниз, в подвальные этажи, пока, наконец, мы не очутились в мрачном подземелье. Крепкий охранник с тяжелой связкой ключей отпер перед нами железную дверь. Вслед за Повелителем Джиннов я вошел в темное сырое помещение без окон, в котором воняло мочой, сыростью и немытой плотью.

В центре комнаты, на каменном полу, закованный в цепи, лежал здоровенный мужичище в грязных лохмотьях. На лысом черепе синели шрамы, один глаз выбит, а длинная борода превратилась в месиво из запекшейся крови. Завидев нас, человек оскалился окровавленными беззубыми деснами. В тишине подземелья я слышал лишь его шумное зловонное дыханье и громко стучащие о каменный пол капли воды.

Аль-Мисри, подобрав полы драгоценного халата и скривив пренебрежительно губы, пропустил меня вперед и встал перед входной дверью.

– Этого человека зовут Хаким… Хотя это не человек, нет, перед тобой – животное, – негромкий голос Повелителя Джиннов загрохотал под сводами подвала. – Хаким осужден на смертную казнь за десятки безжалостных убийств и насилие. В том числе и маленьких мальчиков. Приговор будет приведен в исполнение завтра на заре. Но великий Амир Тимур милостив. Сегодня утром он пообещал Хакиму помилование за то, что он окажет одну услугу.

Лысый заблеял беззубым ртом. Я насторожился. А Аль-Мисри невозмутимо продолжал:

– Если у Хакима получится убить еще одного мальчика, то он свободен. И я одарю его мешком золотых монет!

Черный маг отступал к двери. Я остался стоять напротив Хакима под прицелом его налитого кровью и злобой звериного глаза.

– И кто же этот мальчик, уважаемый учитель ибн Ийад? – проглотив слюну, прошептал я. По моей спине пробежал озноб.

– Это ты! – усмехнулся Повелитель Джиннов. – Но тебе предоставляется тоже право. Из этой камеры выйдет только один из вас. Надеюсь, ты уразумел, Джахангир? Или он, или ты!

При этих словах, не дав мне ни секунды опомниться, Аль-Мисри шагнул за дверь. Перед тем как закрыть ее с другой стороны, он громко щелкнул пальцами и произнес короткое слово заклинания. Повинуясь магической формуле сахира, цепи с Хакима упали. Железный засов на дубовой двери со скрежетом опустился.

Я проглотил сухой ком. Сжал бесполезный, как зубочистка перед таким громилой, кинжал.

Волосатый и вонючий Хаким медленно поднялся. Сначала на четвереньки, а потом выпрямился в полный, гигантский рост. Продолжая скалиться, он шагнул в мою сторону, разминая здоровенные кулачищи.

«Или он, или ты!» – все еще звучало под сводами темницы.

Отступая, я перебирал в голове все заклинания боевой магии, которые мы успели пройти. Но у одних я забыл начало, а у других не помнил конец. Сердце билось у меня в горле. Меня и мою смерть, представшую в образе огромного убийцы, разделяла всего пара шагов.

В этот момент я услышал:

«Семь лет – достойный возраст, чтобы стать воином! Как считаешь, мелкий?»

На всякий случай я оглянулся. Никого.

«Мысленно дотянись до его сердца. Обвей его змеей… Повторяй за мной: Муш-ш-шатур, муш-ш-шаг-хал, уш-ш-ш! Обвивай его сердце и стягивай змеиные кольца…»

Мои пятки уперлись в стену. Отступать некуда.

«Нет, забудь, мелкий, это слишком сложно для первого раза… Просто произнеси заклинание: Амх-х-хаш-ш-шакка! И представь, куда именно ты хочешь его ударить! Повторяй за мной заклинание: Амх-х-хаш-ш-шакка!»

Амхашака? Не слышал о таком…

Я чувствовал холодную влажную стену за спиной и зловонное дыхание на моем лице. Тыльной стороной пальцев Хаким выбил из моего кулака кинжал. Скалясь и усмехаясь.

«Сейчас или никогда, мелкий. Ну же! Амх-х-хаш-ш-шакка! И советую целиться в лоб».

Хаким на секунду замер, видимо, размышляя одной извилиной куриного мозга, как лучше покончить со мной… Одним ударом, размазав мою голову по стене… А может, придушить, сжав и переломив мою шею… Или немного поиграть?

«Амх-х-хаш-ш-шакка!»

Хаким оскалился, выбрав способ моего умерщвления. Он замахнулся кулачищем, сравнимым по размеру с моей головой…

– Амх-х-хаш-ш-шакка! – громко крикнул я в ту же секунду, повторяя за невидимым советчиком. И, подняв голову, представил, как я бью Хакима в самый центр вот этого, покрытого шрамами грязного лба.

На всякий случай я зажмурился.

Страшный грохот и землетрясение. Стон и хрип.

Может быть, я умер и уже в Аменте?

Открываю один глаз. Вокруг меня пыль. Открываю второй.

В обрушившейся стене напротив, поверх выломанной двери и горы кирпичей, в свете факелов растекается кровавая куча мяса, бывшая когда-то Хакимом.

«Эй, мелкий! Да тебе нужно еще учиться и учиться пользоваться МОЕЙ СИЛОЙ! Ну да ладно, сойдет для первого раза».

– Ты кто?

«Мое имя Змееногий. Я – твой Тотем. Я – богодемон, аватаром которого ты являешься!»