– Кхммм? — пернатый прокашлялся и расправил плечи.

***

Постепенно толпа Умрановских родственников по мужской линии, стоявших в коридоре недалеко от двери кабинета главы клана Черных Нагов начала редеть. Зейраш смотрел на них, насмешливо кривя губы, и произносил мысленно:

«Давайте, валите отсюда, чем меньше вас будет, тем лучше».

Его все еще штормило после разговора с ДалгетХаном Умрановым. Не ожидал, что добьется своего так легко. Думал, что Наг упрется и откажет ему, не захочет породниться с ракшасом. И тогда ему придется забирать Машу силой. Он мог бы положить тут многих, но Зейраш понимал, что Маша не простит, это потом всегда будет стоять между ними. А она нужна была ему вся, маленькая мажорка, боящаяся пауков и грозы. Но ДалгетХан не отказал, и он был слегка пьян от своей победы и дезориентирован.

И да, протискиваться мимо будущих родственничков ему не хотелось. Потому Зейраш ждал, когда они разойдутся, чтобы беспрепятственно пройти.

Толпа постепенно редела, первыми ушли ребятки помоложе, потом ушел брат ДалгетХана Захри, и следом за ним Саха. Но перед тем как уйти, что-то шепнул на ухо Такару Ялабаеву и хлопнул его по плечу. Плевать было Зейрашу, зачем остался Янтарный и еще другой, кажется, его звали Инар. А вот то, что здесь остались асур и красавчик феникс, слегка бесило.

Особенно, когда эти четверо не спеша подошли к нему.

— С возвращением, — достаточно вежливо обратился к нему Такар.

— Спасибо, — проговорил Зейраш.

И уже хотел пройти мимо, как Инар (кажется, его так звали, этой Умрановской родни было столько, что Зейраш просто не запомнил всех) выдал:

— Добро пожаловать в наш клуб!

— Не понял, — Зейраш замер и нахмурился.

— В клуб Умрановских зятьев.

Трое засмеялись, асур, он был постарше, очень смуглый, его Зейраш видел впервые, сдержанно улыбнулся.

— Что здесь смешного? — спросил Зейраш.

А Инар протянул:

— Ну да, ты же еще не знаешь.

— Чего я не знаю? — Зейрашу это уже начало надоедать.

А тот хмыкнул:

— Такар, объясни ему.

— Видите ли, господин Архан, — проговорил Такар Ялабаев, подходя ближе, и как бы невзначай оглянулся на дверь кабинета, а потом обвел жестом остальных. — Мы все тут Умрановские зятья. А были женихами с солидным стажем.

Хотелось сказать: «А мне-то какое дело», но Зейраш слушал.

— Я ждал двадцать лет, — продолжал Янтарный. — Ты, Гадес? — обратился он к асуру постарше.

Гадес… Что-то это имя Зейрашу напоминало. Черт, он чуть не хлопнул себя по лбу. Смотрящий Северной Общины асуров! Сильнейший маг смерти. Хмммм.

— Двадцать лет, — кивнул Гадес и смежил веки.

Бредово звучало.

— Теперь ты, прекрасный принц, — со вкусом произнес Инар и перевел взгляд на красавца феникса, в котором явно прослеживалась кровь асуров.

Ширас. Да, видел Зейраш его жену тогда в клубе с асурами. Девчонка, затянутая в черную кожу. Уж ему с его смазливой внешностью явно ждать не пришлось.

А тот беззлобно фыркнул:

— Пошшел ты.

Потом сказал, вскинув бровь:

— Я дольше всех — двадцать пять. Сначала двадцать лет, но вот он, — и показал на Гадеса. — Увел мою невесту. А потом еще пять лет ждал, пока моя Амра вырастет.

— Ага, — радостно заржал Инар. — И все пять лет не менял носки!

— Вообще-то, большую часть из этих пяти лет я проторчал в цистерне с серной кислотой, — перебил его Ширас.

Зейрашу стало казаться, что они ему просто голову морочат.

— А ты? — обернулся он к Инару.

— А ему больше нас всех повезло, — лениво проговорил Ширас. — Всего пять лет с половиной.

— К чему вы мне все это говорите? — спросил Зейраш.

— Да так, господин Архан, — нейтрально проговорил Такар и потер нос. — Вам что сказал ДалгетХан?

Он невольно наморщился, вспоминая.

Даже если она согласится, тебе придется подождать, пока она закончит обучение.

Янтарный, видя, что он задумался, сочувственно хлопнул его по плечу:

— Крепись, брат.

Наконец все они разошлись, Зейраш остался в коридоре один. И как-то даже слегка тревожно стало после всего услышанного.

***

С террасы Машу сразу же увели, и она так и не узнала, что сделают с Зейрашем. А спрашивать не решалась, потому что мама Лера просто светилась от гнева. К тому же, туда набились все, и Маша готова была сгореть со стыда, оттого что она грязная и оборванная, да еще босиком.

А мама стремительно расхаживала по комнате, и вопросы вперемешку с угрозами «дикорастущему ректору» сыпались из нее, как из рога изобилия.