Шрифт:
– Конечно, русские оказались намного сильнее, чем мы смели надеяться. Но никто не знает, сколько еще они продержатся.
– Значит, вы думаете, что они не выдержат? – спросил Рузвельт.
Черчилль ответил на вопрос обрывками фраз: «Когда Москва падет… когда немцы [перейдут] через Кавказ… когда силы русских… иссякнут…» Здесь он остановился и предоставил своим собеседникам задуматься о перспективе краха России.
Черчилль и Рузвельт также расходились во мнениях по поводу того, как противостоять японской экспансии. На первый взгляд, убежденность премьер-министра в том, что нужно вести войну в Азии, казалась абсурдом – у Британии и так было достаточно проблем. Но Черчилль считал, что эта стратегия будет для Великобритании беспроигрышной. Если японцы поддадутся англо-американскому давлению, отказавшись от своих завоеваний в Китае и Индокитае [120] , и остановят экспансию, Великобритания от этого только выиграет. Если они проигнорируют предупреждения и продолжат бесчинствовать в Азии, Британия также останется в выигрыше. Соединенным Штатам в этом случае придется защищать свои базы на Гавайях и Филиппинах. А если американцы будут воевать на Востоке, то, как подсказывала логика войны, вскоре они начнут боевые действия и на Западе. Однако у Рузвельта была своя беспроигрышная стратегия, и она отличалась от стратегии Черчилля: держись подальше от боевых действий, насколько это возможно, а если нет – оставайся в стороне до тех пор, пока американская армия и флот не будут полностью готовы к войне. Кроме того, общественное мнение было против военного вмешательства. А пока Эллиот поделился своими соображениями о стратегии: «Тянем время и извлекаем выгоду».
120
22-26 сентября 1940 г. японские войска заняли Французский (Северный) Индокитай, чтобы усилить блокаду Китая, и создали там военные базы. В октябре 1940 – мае 1941 гг. шла Франко-тайская война, в результате которой Сиаму (Тайланду), действовавшему при японской поддержке, отошли ряд провинций Французской Камбоджи, а влияние Японии в Индокитае значительно возросло.
Между высшим американским и британским коман-дованием также возникло несколько серьезных разногласий. Сэр Джон Дилл и сэр Дадли Паунд часами пытались убедить своих американских коллег в том, что если Соединенные Штаты вступят в войну сейчас, победа будет добыта раньше и с меньшими человеческими потерями. Высшие чины американских вооруженных сил – начальник штаба армии США генерал Джордж Маршалл и адмирал Эрнест Кинг, главнокомандующий ВМС США, – в свою очередь убеждали Дилла и Паунда в том, что американская армия в настоящее время слишком малочисленна, плохо обучена, а из-за помощи, предоставленной Британии по ленд-лизу, еще и плохо оснащена для участия в войне. Эти стратегические разногласия вызвали замешательство и недоверие обеих сторон, а у британцев к этому примешивалась некоторая доля презрения. Одиннадцатого августа, после особенно разочаровывающей встречи со своими американскими коллегами, Иэн Джейкоб, помощник Черчилля по военным вопросам, написал в своем дневнике: «Американский флот, кажется, считает, что войну можно выиграть, просто не потерпев поражения на море». В то время как «американская армия не собирается что-либо предпринимать в течение года или двух… полностью сосредоточившись на проблеме снаряжения. Ни одно американское ведомство не проявило ни малейшего интереса к участию в войне на стороне Великобритании. Они очаровательные люди, но, похоже, мы с ними живем в разных мирах».
Джейкоб был прав насчет того, что Британия и Америка существуют в разных мирах. В 1941 году Великобритания уступила глобальное лидерство Штатам, и эта смена караула стала очевидной в ходе очередной беседы Черчилля и Рузвельта в заливе Пласеншиа. Как позже писал Гопкинс, этот разговор начал Рузвельт, заявив о своей твердой уверенности в том, что «стабильности в мире можно добиться только благодаря развитию экономически отсталых стран. Методы XVIII века больше не работают». Черчилля задело это замечание: «Кто это говорит о методах XVIII века?» Это обозначение применялось к государствам, которые вывозят материальные блага и сырье из других стран и «ничего не дают взамен». Рузвельт привел несколько примеров того, что он называл «методами XX века: повышение уровня жизни, благосостояния, образования и медицины в странах, пострадавших от войны». В тот же вечер Эллиот спросил своего отца, что он думает о Черчилле как лидере. Рузвельт хмыкнул и, как вспоминал его сын, сказал: «Он старый тори до мозга костей… [но] я смогу найти с ним общий язык. <…> Думаю, прежде чем закончить конференцию, мы еще поговорим об Индии, Бирме, Яве… и Индонезии. Мы обсудим все африканские колонии. И Египет, и Палестину. Поговорим обо… всех [колониях]».
Конец ознакомительного фрагмента.